Вкус нашей ненависти

Нам вручают краски, как и всем парам, рассевшимся на полу напротив друг друга. Занятие начинается сразу, оно заключается в том, что мы будем рисовать на теле друг друга. У каждого цвета есть смысл, к примеру, красным я должен отметить участки на её теле, которые возбуждают больше всего, синие – те, которые отталкивают; желтые – которых касаюсь ежедневно в знак нежности, и так целая палитра, в которой не нуждаюсь. Я готов вылить на Ребекку ведро красным цветом и уединиться в любом свободном кабинете. Между нами существует всё: эмоциональная связь, необходимость и нужда, физическое влечение и желание прикасаться, пелена ненависти и раздражения, которые скрашивает любовь и нежность. И я действительно уверен, что у нас нет проблем. За эти годы мы научились друг друга слышать, и наш пожар продолжает полыхать, мы ежедневно подкидываем дрова и подливаем керосин. Или так думаю только я?

Я стараюсь присмотреться к ней внимательней, проникнуть как можно глубже, чтобы вытянуть настоящие эмоции и мысли. И когда это делаю, лишь убеждаюсь в собственной правоте.

Ни на ней, ни на мне нет синих, фиолетовых, зелёных цветов, которые связали с отталкивающими. Я и Ребекка в тёплых оттенках палитры. Безусловно, красный преобладает. Как показывает практика последнего часа, мы просто дурачимся, не придав особого смысла, для нас это лишний повод прикоснуться друг к другу, потому что краска ложится на одно и то же место несколькими слоями. Я разукрашиваю её лицо, нарисовав круги на щеках красным, выделив глаза с помощью желтого. В конечно счёте мы оба смеёмся, когда исчерпываем последние остатки краски в баночке.

– Вижу, у вас совершенно нет проблем, – говорит женщина, останавливаясь рядом с нами.

На самом деле есть только одна.

Я всё же беру баночку с синим цветом и открываю. В глазах Ребекки пробегает страх, она напрягается. Но зря.

Беру её руку и обвожу безымянный палец в том самом месте, где должно быть кольцо.

– Или есть, – парирует та же женщина. – Это можно исправить, если вы сядете и обсудите все за и против в спокойной обстановке, где никто не помешает. Постарайтесь услышать друг друга, не настаивать и не доказывать свою точку зрения. Все мы мыслим по-разному, найдите что-нибудь своё. Вашу золотую середину и точку соприкосновения.

– Мы найдём её сейчас, – киваю я.

Сую руку в карман шорт и нахожу кольцо, которое незаметно сунул, когда покидал машину на парковке у здания. Показываю кольцо, из-за чего зрачки глаз Ребекки мгновенно расширяются.

– Ты исправишь нашу проблему? – спрашиваю я. – Не думаю, что это вообще можно назвать проблемой. Нашей дочери шестнадцать, и все эти годы ни ты, ни я не подумали о том, чтобы разойтись. Я хочу одну фамилию для нас, но, если ты хочешь, можешь сделать двойную. Знаю, что могу назвать тебя женой без штампа, это мелочи, но ты сама говорила, что мелочи имеют самое большое значение.

Улыбка медленно поднимает уголки её губ, пока нижняя губа находится в плену зубов. Я замечаю, как учащается дыхание благодаря быстро вздымающейся груди и как начинают дрожать её руки.

– Ты можешь ненавидеть меня всю оставшуюся жизнь, нося мою фамилию. Выйдешь за меня?

К полной неожиданности, её глаза наполняются слезами, которые Ребекка не торопится смахивать. Она тянется ко мне и всхлипывает, уткнувшись в шею.

– Да.

Заключаю её лицо в ладони, размазывая краску, и оставляю десяток поцелуев на губах, слушая аплодисменты и замечая улыбки окружающих пар.

– Кое-что исправлю, – улыбаюсь, взяв её ладонь, с которой стираю синюю краску и на этом же месте оставляю линию красной. Следом на её пальце появляется кольцо. – Вот теперь всё.

Ребекка хмыкает у моего уха.

– Ненавижу тебя за это.

– Я всё равно не переношу тебя больше. Ты заставила меня влюбиться в тебя.

Она отклоняется назад, найдя мой взгляд.

– Ты мог молчать, и тогда ничего не было бы.

– Мог, но хотел, чтобы всё было.

Запускаю пальцы в её волосы и поддерживаю голову, оставляя в нескольких дюймах наши губы. Глаза Ребекки сияют как чистые изумруды благодаря слезам, щёки приобрели свой румянец, а розовые губы приоткрылись и награждают меня тёплым дыханием. Она остаётся самой красивой девушкой, которую доводилось встретить: нежную и несносную, тонкую и стойкую, сильную и мягкую. За годы вместе я узнал каждую сторону, мысль, извилину и уголок её тела и души. Но самое главное, что знаю и чувствую – её сердцебиение учащается, когда я рядом. Это всё, что нужно знать: мы заставляем друг друга нервничать, как влюблённые школьники на протяжении шестнадцати лет.