Вкус ночи (СИ)

Тишина, безопасность и тепло: все, что нам с Фло сейчас было необходимо.

Я никогда не бывала у Кристиана дома.

О его высоком положении знала с самого первого дня нашего знакомства, но даже и подумать не могла, что он будет жить в настоящем дворце.

О такой спальне я даже и мечтать не смела. Светлая, роскошная, огромная. Она напоминала покои принцессы.

Большие окна высотой от пола до потолка пропускали столько света, что тьма не могла спрятаться ни в одном углу.

Поначалу я удивлялась, почему вампиры могут спокойно разгуливать средь бела дня, но когда узнала, что многие сказки моего народа о них всего лишь миф, поняла, что эти существа мало чем отличаются от других.

— Чтоб мне потухнуть… — услышала я шокированный голос Мими и повернулась к ней.

Она парила рядом с двустворчатой дверью из белого дерева. Ее шерстка горела.

При виде огня я вдруг испытала страх, сжавший мое горло, и Мими, почувствовав, тут же разогнала пламя.

— Прости. — сказала она виновато.

Я справилась о самочувствии Флоры и, раздосадованная не очень хорошим ответом, поплелась в ванную комнату.

Мне хотелось смыть с себя все, что принесли эти сутки. Запах дыма впитался в одежду и волосы. Кажется, даже пробрался под кожу.

Он не только не позволял мне прогнать воспоминания о прошлой ночи, но и вызывал страх.

В горячей воде я просидела больше часа.

Когда та уже остыла, я выбралась из нее, замоталась в мягкое полотенце и вышла из ванной.

Элементаля застала на низком столике, где стоял поднос с ужином. Мими чавкала на всю спальню и даже этого не стыдилась.

— Поторопись, иначе я все съем! — сказала она, впившись зубками в мягкое мясо.

Есть я не хотела, хотя со вчерашнего утра не проглотила и кусочка. Желудок до сих пор сжимался не то страха, не то от тревожности.

Я прошлепала мокрыми ногами по теплому паркету, подогреваемому магией Кристиана. Все-таки он мужчина — мечта.

Помнит о том, что я ужасная мерзлячка и согревает даже на расстоянии.

Я села на кресло и практически в нем утонула. Оно было огромным.

Записка, размещенная в оранжевых розах, привлекла мое внимание.

В ней Кристиан извинялся передо мной, потому что не сможет зайти, и желал доброй ночи. Причину он не сообщил.

Не съев ни грамма, я надела мягкую ночнушку, которую тоже доставил Кристиан и залезла под одеяло.

Простыни были теплыми. Мой жених даже об этом позаботился.

Его забота согрела меня и изнутри, но сердце, будь оно не ладно, не откликнулось..

Уснуть я не смогла. Мысли, как стервятники, грызли мозг.

Я думала и о Фло, и о пожаре, и о грядущем ритуале, и о Кристиане и… о Брендоне.

Стоило в сознании всплыть этому имени, как то «нечто» снова начало рваться из груди и тянуть меня неизвестно куда.

Но из теплой кровати я выбралась не поэтому. Сна не было ни в одном глазу.

Я переживала за Фло и, чтобы хоть немного успокоиться, пошла к ней.

Ничего не изменилось. Флора все так же едва дыша прибывала без сознания.

Я посидела рядом с ней недолго. Тяга усилилась, и я не в силах ей противиться, ведомая невидимой нитью, направилась за ней.

Она вела меня по освещенному пустынному коридору, где мои шаги эхом отлетали от стен.

Уюта этот дом лишен. Он холоден, пускай и очень красив.

Я бы не хотела здесь жить, но выбора у меня нет.

Я шла недолго.

Ощутив, как облегчение волной омывает мою душу, остановилась у белой двустворчатой двери, ручки которой были созданы из настоящего золота — редчайшего металла в республике.

Это еще раз говорило о том, что Кристиан до умопомрачения богат.

Рука сама потянулась к ручке.

Пальцы уже коснулись холодной поверхности, когда я друг осознала, что это неправильно, что нужно возвращаться.

Страх заставил сердце биться чаще.

Или это был не он..? А предвкушение, из-за которого все внутри сжимается?

Повернуть ручку я не осмелилась.

Вместо этого прижалась щекой к холодной поверхности двери и, затаив дыхание, прислушалась.

Острый слух уловил знакомый голос. Брендон.

— Ты не для этого здесь. — слова были хлестки как пощечина, но вмиг стали мягкими: — Подойди.

Биение сердца оглушало, но я все равно услышала шепот парня, частое дыхание, принадлежащее не ему, а потом промурлыкал женский голос:

— Я вся твоя.

Я отскочила от двери так, будто это она ударила меня, а не звуки. Лицо тотчас вспыхнули, уши тоже.

Да я вообще вся загорелась. И дело было не только в стыде.

Что-то грызло меня изнутри, чем приносило физическую боль. Она не давала дышать.

Как от страшного монстра, я медленно пятилась от двери.

Когда коснулась спиной холодной стены, вздрогнула, но взгляда от белой поверхности не оторвала.

Едва удерживая себя от желания ворваться в чужую спальню, я сбежала.

Уносила ноги так, будто за мной гналась голодная стая Броахов.

В себя пришла только в выделенной мне спальне, но идиотская тяга не исчезла.

А эти звуки… шепот и стоны продолжали преследовать меня.

Даже во сне я слышала их и мучилась.

Утро встретила разбитой. Еще никогда я не чувствовала себя такой развалиной.

И тем не менее я заставила себя встать, и двигаясь как полумертвая улитка, привела себя в порядок.