Вкус одержимости

Цветок стоял на окне в кухне. И как никогда сейчас касался живым: сквозняк из открытого окна шевелил листья. И свет кухонной лампочки поблёскивал на их глянцевой поверхности. Да, его я тоже помыла, заодно. Разбор вещей невольно совместился с уборкой. Но выкинуть папины вещи, какими бы ненужными те ни казались, у меня рука не поднялась. Поэтому я всё сложила обратно, как было, и пошла налить кружку чая и хоть что-нибудь за день съесть.

Села с куском хлеба и кружкой чая к окну.

— Папа умер, — сказала я своему тощему лимону.  — У меня такая куча денег, а он умер. И что мы с тобой вдвоём будем с ними делать? Хочешь куплю тебе подружку? — улыбнулась я. — Или две? Гулять так гулять. Или какую-нибудь мощную подкормку, на которой ты попрёшь как на дрожжах? Нет?! Что нет? Не хочешь быть жирным? Ну и ладно. Тогда куплю тебе самый красивый горшок. Настоящий, глиняный. Хочешь? Будешь модным, стильным, молодёжным. Нарядным. Соглашайся хотя бы на горшок, пока я не передумала… — я резко развернулась.

А в этих разговорах вслух оказывается была польза. Потому что я вспомнила...  

На холодильнике стояла хрустальная вазочка. В неё бросали, не задумываясь, всякую ерунду: оторванные пуговицы, открытые упаковки таблеток, какие-то винтики, что казались нужными, батарейки, что казались не до конца использованными.

И вазочку с окисленными и прикипевшими ко дну копейками я вытрясла в первую очередь. Но… салфетка! Она же стоит на салфетке, что я связала крючком в третьем классе. Мне её снизу не видно. Но папа был намного выше меня.

Не знаю какими странными путями разговоры о горшке вывели меня на эту салфетку.  Но я приставила табурет к холодильнику, с замиранием сердца приподняла розовое мулине и…

Да!

Вот я дура! Весь дом перебрала, перемыла, а она… вот где.

Не желая в такой волнительный момент оставаться одной, я поставила Цветок в комнате у ноутбука.

— Обещай мне не падать в обморок и не орать, что бы мы с тобой ни увидели, — пригрозила я, вставляя картридер в разъём. — Нет, я тебе такого пообещать не могу, я же девочка. И не смотри на меня так. Не могу.

Я щёлкнула мышкой. И совершила самое нелогичное действие в своей жизни — закрыла глаза.

— Ш-ш-ш… Хр! Хр-р-р-р...— звучало и правда убедительно, как и сказал Рыжий.

Я открыла один глаз. Что-то невнятное, похожее на коврик на полу. Гул двигателя.

Открыла второй. Мелькнула рука, наверное, папина. Потом долго ничего не происходило. А потом картинка вздрогнула и всё потухло. Стихло и потухло.

Всё? И это всё?!

— Но записи ещё на час! — разочарованно вела я стрелкой мыши по длинной шкале. Но где бы ни включала, видела только тёмный мёртвый экран пустой карты и всё.

Я перекрутила запись на начало. Увидела съезд на просёлочную дорогу. Вернее, догадалась, что это он, по белому предмету далеко на обочине дороге. Дальше обзор был обрезан, так что даже если там и шла женщина, в кадр она всё равно не попала.

— Ничего не понимаю. Чем же тогда папе была так важна эта запись?

Не видя другого выхода, я просто включила запись в окошке видео, сдвинув его в угол экрана, надеясь увидеть, если там будет что-то происходить. И чтобы скоротать этот час, открыла браузер и набрала запрос «Алан Арье».

Сноб, циник, социофоб… бла-бла-бла, всё это я уже видела. Хотелось бы что-то новенькое, а не бред про то, что где-то в подземном бункере граф Арье хранит обескровленное тело своей жены, надеясь оживить. Что-то такое, о чём говорил Ярик. Не может же быть в интернете одна чепуха. Обычно в довесок к ней сообщают и настоящие факты.

— Магистр тайного культа… Бессмертный как Дракула… Новое обличие графа Сен-Жермена в наше время, — лениво пролистывала я заголовки, проговаривая вслух. И дошла, наверное, до пятой или шестой страницы поиска, когда вдруг стали попадаться ссылки на научные статьи и новые слова: микробиом, секвенирование, сангвинары.

Вот это уже было похоже на настоящего Алана Арье, объясняющего мне в постели про какие-то там бугорки, от которых произошли и пенис, и клитор. Кстати, гомологи — любезно подсказал мне сайт «ШкольныеЗнания.ком» — это вещества, которые имеют разный состав, но схожие строение и свойства. Как метан и этан.

Понятнее не стало. Но в этом весь Алан Арье. И теперь я последовательно открывала запросы на каждое незнакомое слово в статье о нём.

— Микробиом, Цветик мой, это совокупность всех бактерий нашего организма. О, как! Коллективные геномы резидентных микроорганизмов. Я это выговорила, святая инквизиция! Жесть! — закрыла я вкладку. С чувством лёгкого стыда, конечно. — Но в два часа ночи разбираться кто такой мутуалист, — закрыла я ещё одну, — а кто из бактерий комменсал, — снова щёлкнула крестиком. — Простите! О, а тут про людей! — вытаращила я глаза на запрос «сангвинары».

И первая же фраза убедила меня в том, что это именно то, что я искала.