Вкус пепла

— Стиг. Да, конечно же, Стиг. С ним мы тоже потом как-нибудь поговорим, но это сейчас не к спеху, — сказал Патрик, вынужденный признать, что совершенно забыл о существовании мужа Лилиан.

Последовало продолжительное молчание. И тут из какой-то комнаты донесся крик ребенка. Лилиан поднялась, чтобы сходить за Альбином, который, как и Майя, проспал весь переполох. Когда она вошла с ним в кухню, он сидел у нее на руках с обычным своим серьезным видом. Лилиан опустилась на прежнее место, ребенок у нее на коленях занялся золотой цепочкой, которая висела у бабушки на шее.

Заметив, что Эрнст собирается открыть рот, чтобы задать новые вопросы, Патрик остановил его предостерегающим взглядом и сам осторожно продолжил допрос:

— Есть ли такой человек, кто бы он ни был, кто желал бы причинить вред Саре?

Шарлотта посмотрела на него с изумлением и хрипло спросила:

— Кому могло понадобиться желать зла Саре? Ей же было только семь лет! — Голос ее сорвался, но она сделала видимое усилие, чтобы держать себя в руках.

— Так значит, вам не приходит в голову никакого мотива? Кто-нибудь, кто, например, хотел бы навредить вам?

Последнее предположение заставило Лилиан снова взять слово. Красные пятна, с которыми она встретила их в дверях, вновь ярко проступили на ее щеках.

— Кто-нибудь, кто хочет нам навредить? А как же! Такой найдется. Под это описание подходит только один человек, а именно — наш сосед Кай. Он ненавидит нашу семью и вот уже несколько лет делает все возможное, чтобы превратить нашу жизнь в ад.

— Глупости, мама! — вмешалась Шарлотта. — Вы с Каем уже много лет скандалите между собой, и с чего ему сейчас вдруг нападать на Сару?

— Этот человек способен на все. Говорю вам, он психопат. А потом, присмотритесь получше к его сынку Моргану! У него с головой не все в порядке, и мало ли что такому на ум взбредет! Вспомните, как разных психов повыпускали на улицу и чего они только не натворили. Этого по-настоящему тоже следовало бы держать за решеткой.

Никлас дотронулся до ее локтя, пытаясь успокоить, однако это никак не подействовало. Услышав возбужденные голоса, Альбин забеспокоился и захныкал.

— Кай ненавидит меня, потому что встретил во мне наконец человека, который не боится сказать ему поперек! Он много возомнил о себе оттого, что был вице-директором и у него много денег. Поэтому, переехав сюда с женой, он думает, что тут все перед ним должны стелиться! Тоже мне — королевское семейство! Он вообще ни с кем никогда не считается, так что, я думаю, от него можно ожидать чего угодно.

— Довольно, мама! — непривычно резко остановила ее Шарлотта, бросив в сторону матери сердитый взгляд. — Не надо устраивать тут сцену!

Окрик дочери заставил Лилиану замолчать. Злость кипела в ней, но она только стиснула зубы, не посмев ничего ответить.

— Так-так. — Удивленный неожиданной резкостью Шарлотты, Патрик не сразу нашелся что сказать. — Стало быть, кроме соседа, вы не знаете никого, кто мог бы затаить зло на вашу семью?

Все отрицательно покачали головой. Патрик закрыл свой блокнот.

— Ну что ж! В таком случае у нас пока больше нет к вам вопросов. Еще раз хочу сказать, что я очень соболезную вам в вашем горе.

Никлас кивнул и поднялся со стула, чтобы проводить полицейских. Патрик обратился к Эрике:

— Ты еще останешься или подвезти тебя домой?

— Я еще немного побуду здесь, — взглянув на Шарлотту, ответила Эрика.

Выйдя на улицу, Патрик остановился, чтобы отдышаться.

Слушая доносившиеся снизу голоса, которые звучали то громче, то тише, он гадал, кто бы это мог быть. Как всегда, никто даже не подумал рассказать ему, что происходит. Впрочем, какая разница! Положа руку на сердце, он не мог бы сказать, хочется ли ему вникать в подробности происходящего вокруг. В каком-то смысле было даже лучше лежать в кровати, как в коконе, и спокойно ждать, пока мозг сам переработает впечатления, вызванные смертью Сары. Как ни странно, болезнь смягчила его переживания — физическая боль постоянно отвлекала внимание на себя, вытесняя горестные чувства.