Вкус рая

Их жизнь в Лондоне была такой, о которой София раньше только мечтала. Граф Стэндиш имел большое влияние в обществе, поэтому их снова приняли в свете. Хотя для них самих это не имело большого значения. Они просто наслаждались жизнью и своей любовью. Ходили в оперу, гуляли по паркам и площадям Лондона. Рождество встретили вместе с Джастином и Грэйс. Это было первое Рождество, которое праздновала София с тех пор, как умерла ее мать. Для Криса это было первое Рождество в кругу семьи за семь долгих лет. А для Каспера вообще первое Рождество с семьей. Но после праздников и Софии, и Крису, и Касперу не терпелось вернуться домой, на Ямайку. Наставник Каспера, мистер Декстер, без колебаний согласился отправиться с ними.

И пятого января, в холодный, но ясный солнечный день «Смелый» вышел из Лондона и взял курс на Ямайку. Семья Честеров тоже возвращалась домой.

Уже заметно округлившаяся София первые две недели редко выходила на палубу. Колючий ветер и срывающиеся снежные шквалы не располагали пассажиров к прогулкам на свежем воздухе. Но, когда корабль вошел в теплые воды, пассажиры целые дни проводили на палубе, наслаждаясь солнцем и теплыми тропическими ветрами. София возобновила знакомство с Дирком Блэйном и моряками, которых помнила еще по своему первому плаванию.

В Кингстон они прибыли в конце января. Едва ступив на берег, Крис почувствовал напряженную атмосферу, повисшую над городом. Улицы были пусты, не было улыбающихся торговцев, наперебой предлагающих товары.

– Что-то случилось, – забеспокоился Крис, и они с лордом Честером отправились в «Кингс Армс», сопровождаемые своими семьями.

Мистер Ладлоу очень удивился, увидев их.

– Вы выбрали плохое время, чтобы вернуться на Ямайку, – мрачно сказал он.

– А что случилось? – спросил Крис.

– Это было страшно. Столько крови, столько смертей. В Англии, вероятно, еще ничего не знают.

Леди Агата немедленно увела детей в гостиную и удалилась сама.

– Расскажете мне потом, – сказала она лорду Честеру. – Думаю, детям не стоит это слышать.

– Неужели восстание? – спросил Крис. – А мне казалось, что все успокоилось.

– После вашего отъезда снова начались беспорядки среди рабов. Папаша Сэм Шарп призывал их к пассивному неповиновению, и сначала они прислушивались к нему, но потом случилось неизбежное. Взбунтовавшиеся рабы – говорят, их было тысяч двадцать – лавиной прокатились по острову, сжигая плантации и убивая плантаторов.

– А «Сансет Хилл»?! – тревожно спросила София.

– Ее не тронули. Ваши рабочие сами встали на защиту. К ним присоединились мароны Папаши Шарпа, и они вместе дали отпор мародерам.

Крис облегченно вздохнул. Слава Богу, значит, он вовремя дал свободу своим рабам.

– А «Окид Мэнор»? – спросил лорд Честер.

– Ее больше нет, сэр, – покачал головой Ладлоу.

– Ничего, отстроим заново, – вскинул голову лорд Честер.

– А наши соседи? – продолжала расспрашивать София.

Ладлоу пожал плечами.

– Кто-то жив, кто-то погиб. Уомбли и Хамбарт уцелели, но лишились плантаций. Сэр Ригби сгорел, когда подожгли его дом. Он вернулся на «Прелестной Мэри», и, как оказалось, не в то время.

– Он получил по заслугам, – буркнул Крис.

– И как же все закончилось? – спросил лорд Честер. – Сейчас, я вижу, тихо.

– Это было ужасно. Рабам пообещали свободу, если они сложат оружие. Те согласились. Четыреста человек повесили сразу. А сотни других наказали плетьми. Рождество 1831 года надолго останется в памяти жителей Ямайки.

София побледнела и покачнулась. Крис поспешил поддержать ее. Впрочем, мистер Декстер тоже был перепуган.

– Я хочу домой, в «Сансет Хилл», – тихо сказала София. – И пригласи Честеров пожить у нас, пока они не отстроят новый дом.

– Что вы скажете, Честер? Не откажетесь воспользоваться нашим гостеприимством?

– Благодарю, это очень любезно с вашей стороны. К тому же Агата настаивает, что рядом с Софией во время родов должна быть женщина, которая в этом разбирается, – сказал Честер. – Надо было раньше послушать вашего совета, Рэдклифф, и освободить рабов. Тогда, возможно, «Окид Мэнор» не сожгли бы. Что ж, это урок для всех нас. Лично я немедленно начинаю оформлять бумаги на освобождение своих рабов и буду платить им за труд.

– Хорошо сказано, милорд. Тогда идемте в конюшню за нашими каретами и отправимся в «Сансет Хилл». А вещи мы можем забрать и попозже.

– Я поеду с вами, – сказал Каспер. – Я же уже большой. Крис похлопал мальчишку по плечу.

– Конечно, большой, мой мальчик. Мистер Декстер тоже может поехать с нами, если хочет.

* * *

По дороге они видели сожженные плантации табака, кофе, сахарного тростника, но едва въехали на земли, принадлежащие Крису, как картина резко изменилась. Здесь все было по-прежнему – и поля, и цветы, и зеленые джунгли, а на фоне синего неба гордо возвышался прекрасный особняк.

– Дома, – едва слышно шепнула себе София, когда Крис помогал ей выйти из кареты. – В Лондоне хорошо, но здесь наш дом. Здесь будет жить наша семья. А «Сансет Хилл» – это наш райский сад.

– Это ты мой райский сад, – шепнул ей Крис, услышав последние слова. – И благодарение Богу, что мы снова нашли друг друга.