Вкус шалфея

Девушка соскребла с противня пригоревшие кусочки теста, оставшиеся после креветочного роти[2], и положила туда тортилью.

Ловким движением кисти она перевернула тортильи. Когда они обжарились, Луми вытащила и положила их на фиолетово-голубую фаянсовую тарелку. Потом она выложила свежие тортильи в стеклянную посуду, чередуя слои между ломким пряным сыром котиха и домашним острым помидором. Она убрала блюдо в духовку и спустя тридцать минут, надев перчатки, вытащила кастрюлю. Как раз вовремя: пришли первые заказы.

Пока Луми готовила еду, Магда записала на доске неоновым зеленым мелком блюда дня. Через несколько минут в двери вошла седовласая пара – первые гости вечера. Мужчина был высоким, с длинными ухоженным волосами, зачесанными на сторону. На нем был клетчатый жилет лесоруба. Женщина – среднего возраста, с ожерельем из лакового дерева, гармонирующим с цветом ее кофейной кожи. Жизель встретила их и предложила выбрать любой столик. Они выбрали столик в углу и принялись изучать доску с блюдами дня.

Потом пришла молодая женщина с голубыми волосами. Он была одна. Жизель посадила ее напротив пары, и та сразу же вытащила потрепанную книгу из сумки через плечо. Луми отошла от окна в зал и занялась закусками.

Приготовив санкочо, Магда и Брайден вылили щедрые порции в специальные керамические миски «Каралуны» с лунным принтом. Со своего места на кухне Луми еще раз взглянула на гостей.

Ей нравилось смотреть, как клиенты отдыхают в ее ресторане. Именно с этой целью ресторан и открывался. Луми взглянула еще раз на пару, и женщина показалась ей знакомой. Девушка понадеялась, что позже сможет подойти поздороваться.

Жизель, единственная официантка «Каралуны», сначала вынесла салат из авокадо, затем энчиладу[3], санкочо и шафрановый рис. Клиенты сразу же принялись за них, охая и ахая над гениальным сочетанием цветов, вкусов и текстур. Энчилада стали хрустящими после запекания и идеально уравновешивали вкусное пряное жаркое с нежными кусочками тушеной козлятины и жареной тыквы.

Пара передала комплименты на кухню, и Луми решила, что правильно будет выйти и поблагодарить их самой. Более того, ей хотелось встретиться с такой изысканной на вид парой. Она улыбнулась, подходя к их столу, и они улыбнулись в ответ.

– Я только что говорила вашей официантке, какой чудесный был ужин, – сказала женщина. – Меня зовут Гленда, а это мой муж Джонатан, – она показала на мужчину, приветливо кивнувшего.

– Илюминада Сантана, – представилась Луми. – Приятно познакомиться.

– Приятно познакомиться с вами, Илюминада. Скажите, – попросила Гленда, – бизнес идет хорошо?

Луми замерла, уставившись на любопытных гостей.

– По-почему вы спрашиваете? – поинтересовалась она.

Гленда прочистила горло.

– Ну, я уже на пенсии, но раньше я владела рестораном морепродуктов «Pesce di Mare» на Морнинг-сайд-Хайтс.

Луми кивнула, когда до нее дошли слова женщины. Так вот где она ее видела. Несколько лет назад она заходила в «Pesce di Mare», когда еще училась в кулинарной школе.

– Как вы понимаете, – продолжила Гленда, – я знаю кое-что об этом бизнесе, – она оглядела ресторан, сочувственно нахмурившись. – Просто еда отличная, а для вечера четверга у вас слишком много пустых столов.

Луми вздохнула. Она была не в настроении слушать наставления посетителей, пусть даже коллеги – хозяйки ресторана.

– Вы не думали разработать стандартное меню? – спросила Гленда.

Луми отошла на шаг назад.

– Простите, мне нужно проследить за приготовлением кокосового пудинга, – ответила она.

– О, пожалуйста, не принимайте это на свой счет, милая. Слушайте. Вот моя карточка, если вдруг понадобится моя помощь, – сказала Гленда, протягивая квадратик белой бумаги. Гленда и Джонатан обменялись взглядами, когда Луми взяла карточку, быстро поблагодарила женщину и ринулась на кухню.

Она распахнула дверь и чуть не врезалась в Брайдена и Магду, кинувшихся прятать фляжку с ромом.

– Подождите. Дайте мне, – попросила Луми.

Пара потрясенно смотрела, как Луми налила себе стакан и выпила одним глотком. Магда выглянула из окна кухни, пожала плечами и принялась готовить для Луми маленькую миску санкочо. Она добавила немного сухого бекона и веточек кинзы.

– Спасибо, Магда! – сказала Луми, благодарно вздохнув, когда Магда передала ей миску и подмигнула.

Луми заставила себя сесть за крошечный деревянный стол в своем кабинете и поесть немного жаркое. Стол – единственный оставшийся в ресторане намек на ее бывшего парня, Колтона. Он купил стол для нее на распродаже старых вещей на заднем дворике, на которую наткнулся в Ньюарк, куда ездил на поэтический слэм. Луми приказала себе перестать думать об этом и сосредоточиться на своей миске. После первой же ложки ее плечи расслабились, а напряжение в груди исчезло. У Магды всегда получалось наполнить каждое жаркое материнской заботой.

По животу распространилось тепло, которое постепенно ослабило желание кричать. Оно поднималась в горле Луми с момента разговора с Глендой и ее мужем. Эта тема не покидала ее мысли, но что еще она могла сделать, когда уже и так вложила все, что было?