Вкус скандала

Это было новое развитие событий. Рейли пошел на голос и вошел через открытую дверь в примыкающую к спальне гостиную. Отец сидел, развалившись, в широком кресле с высокой спинкой, стоящем сбоку от камина. На губах молодого графа сама собой появилась радостная улыбка, и он даже не пытался ее скрыть. «До чего же хорошо увидеть отца вставшим с постели!» – подумал лорд.

– Я сомневаюсь, что доктор будет доволен, увидев тебя так скоро на ногах.

Маркиз фыркнул, сложил бумаги и с отвращением швырнул их на столик рядом с креслом.

– Да он бы оставил меня лежать в этой чертовой постели всю оставшуюся жизнь! Но я скорее умру, чем потрачу впустую еще одну минуту в той душной комнате.

– Осторожнее! – Ричард поднял одну бровь. – Если мать услышит, как ты говоришь такое, может статься, что твое желание исполнится.

Отец устало потер глаза и вздохнул.

– Мужчина может терпеть, когда с ним нянчатся как с больным, только до определенного предела, а потом приходится принимать решительные меры.

Рейли присмотрелся к отцу и с болью в сердце отметил, что в ярком свете лондонского утра кожа маркиза по-прежнему выглядит мертвенно-бледной. Он и сам был готов заставить отца снова лечь в постель, и плевать, что это означает, будто с ним нянчатся.

– Если ты будешь слишком себя подгонять, ты опять окажешься в том же месте. Не то чтобы я сильно возражал, я ведь был близок к заполучению твоего титула.

Отец усмехнулся этой шутке и взмахом руки указал на свободное кресло рядом с собой.

– Да, я знаю, как тебе не терпится получить бразды правления.

– Хочу, чтобы ты знал: пока ты целыми днями бездельничал в постели, я отлично справлялся, выполняя твои обязанности. Я сидел на твоем стуле, пил твой лучший виски, в общем, делал все, что ты.

Граф произнес эти слова со своим ироничным остроумием, но, в сущности, он говорил истинную правду. Впервые в жизни сын окунулся в дела управления имуществом семьи, отвечал на всю корреспонденцию, участвовал в различных встречах и собраниях, требующих присутствия маркиза. Ричард забросил все места, где обычно проводил время, а все мысли о занятиях тренерством по боксу он выбросил прямо в окно – его мечта умерла, не успев сформироваться. Рейли обнаружил, что в этом отношении Джейн была права: человек не знает, на что он действительно способен, пока не попадет в ситуацию, когда у него нет другого выбора, кроме как справиться.

Граф вздохнул. Он очень жалел, что не смог навестить булочницу, почувствовать ее в своих объятиях, вдохнуть ее сладкий успокаивающий аромат. Однако Ричард все-таки надеялся, что через одну-две недели положение немного стабилизируется и он сможет к ней заглянуть.

– А, значит, ты разгадал, в чем секрет! Сидеть за столом и создавать видимость, что ты занят.

Сын улыбнулся, располагаясь в кресле. То, что отец его поддразнивал, подняло ему настроение. Эти слова маркиза принесли свет в ту часть души графа, которая оставалась в темноте с той самой минуты, когда он услышал о его болезни. «Хорошо бы и тело отца выздоравливало так же быстро, как чувство юмора», – подумал Рейли. Вплоть до приступа отец был одним из самых крепких и здоровых мужчин в представлении Ричарда. Всякий раз, когда он думал о нем, сын мысленно представлял маркиза высоким, сильным, скачущим по полям верхом на одной из великолепных лошадей. Этот образ резко контрастировал с увядшим мужчиной, сидевшим сейчас перед ним: колени укрыты одеялом, под глазами лиловые синяки, кожа цвета хлебного теста. Ричард заморгал: «Хлебного теста?» До знакомства с Джейн ему бы и в голову не пришло такое сравнение.

– Жаль, что ты не посвятил меня в эту тонкость твоих обязанностей раньше. Если бы я это знал, я бы с большим энтузиазмом относился ко всей истории с наследованием титула.

– Ну-у, это большой секрет, хранимый веками. Кому охота думать, что его наследнику не терпится, чтобы он окочурился?

«Как же хорошо тихо посмеяться вместе с отцом!»

– Не бойся, я бы с большим удовольствием ходил в оперу и на балы, чем на деловые встречи и заседания парламента. – Ричард наклонился вперед и стал теребить цветы, стоящие на столике у дивана. – А если серьезно, я хочу, чтобы ты знал – все под контролем. Тебе не нужно беспокоиться ни о каких делах, кроме одного: как поправиться.

– Я знаю, сын. И я всей душой верю, что ты уверенно справишься с делами поместья. – Но на лице отца не отразилось того облегчения, которого ожидал Ричард. Наоборот, маркиз смотрел на него все серьезнее, от юмора не осталось и следа. – Но я не об этом хотел с тобой поговорить, когда попросил тебя ко мне присоединиться.

– Вот как?

– В ту ночь, когда я заболел и ты пришел ко мне, ты дал мне обещание.

Рейли кивнул:

– Вообще-то тебе даже не стоило об этом просить. Ты должен знать: я всегда буду заботиться о благополучии матери и сестер – они у меня на первом месте.

– В самом деле?

Эти три коротких слова вышибли из легких Ричарда воздух более эффективно, чем удар по ребрам в боксе.

– Конечно! Как ты можешь вообще об этом спрашивать?