Вкус скандала

– Да, да, входите пожалуйста. Я бы с вами села, но стоит мне только перестать двигаться, как Эмма тут же просыпается.

– С моим братом было то же самое. Я помню, мама целых шесть месяцев, казалось, вообще не присаживалась.

Она отчетливо вспомнила, как мать качала на руках Уэстона, и мягко улыбнулась.

– Вот что мы делаем из любви. – Эви покачала головой. – Кстати, о матерях, моя мать только что прислала мне записку по поводу нашего предстоящего обеда. И я подумала: вам приходилось когда-нибудь делать сложные торты, с глазурью, многоярусные и все такое?

– Не совсем.

Джейн пару раз видела, как готовятся такие изделия, но сама никогда раньше их не делала. Однако ей очень не хотелось разочаровывать леди, которая была к ней так добра.

– Но я делала много тортиков поменьше. Значит, это для обеда?

– Да. Как я поняла, через два дня день рождения мисс Эффингтон, и мама подумала, что было бы хорошо удивить ее чем-нибудь особенным. Тем более что… – Эвелин наклонилась вперед с таким видом, как будто хотела поделиться самой интересной сплетней, – мама подозревает, что скоро последует объявление.

– Понятно.

На самом деле Джейн ничего не понимала и даже представить не могла, что это должно для нее значить.

– Она в таком восторге, – продолжала Эви, по-видимому, не сознавая, что собеседница не имеет понятия, о каком объявлении идет речь и кто такая эта мисс Эффингтон. Кондитерша знала лишь, что предстоит семейный обед. – Из-за папиного приступа мама очень переволновалась и устала. Приятно видеть, когда она чем-то обрадована.

Джейн хорошо помнила, как тяжело ее мать переживала смерть мужа. И хотя лорд Гренвилл поправлялся, она могла представить, как трудно, должно быть, пришлось его жене. Ей невольно захотелось хоть чем-нибудь, пусть малым, на свой лад помочь родителям Ричарда.

– Тогда я изо всех сил постараюсь сделать такой торт, который ей понравится.

– Чудесно.

Улыбка леди Эвелин сияла словно солнце, отчего мисс Бантинг не могла не улыбнуться в ответ. В этой женщине есть нечто такое, отчего приятно находиться с ней рядом. Она никогда никого не осуждала и, казалось, не ставила себя выше Джейн и других слуг. Рядом с ней кондитерша даже не ощущала себя прислугой, и это было приятно. Работая здесь, она чувствовала себя почти как в собственной булочной. Джейн пекла все, что хотела, и почти все, что выходило из ее печи, щедро нахваливали.

Эви посмотрела на сырую туманную улицу и поджала губы.

– Думаю, неплохо бы сделать что-то с нотами. Мисс Эффингтон блестящая пианистка, наверное, лучшая из всех, кого я только слышала. Ричард сказал, что она даже сама сочиняет музыку, но чтобы ее мать не сердилась, она притворяется, что играет по нотам. Эта девушка мне по сердцу. – Она усмехнулась, подняла Эмму и поцеловала ее маленькие пухлые щечки. – Мы не любим идти путями, которые проложили другие, правда?

– Это замечательно. – Женщина рассеянно кивнула. Она уже обдумывала узор на торте. – Я постараюсь придумать нечто особенное, что понравилось бы и мисс Эффингтон, и вашей матери.

Эви искренне улыбнулась, ее искрящиеся голубые глаза сразу напомнили Джейн о Ричарде.

– Джейн, вы – настоящее сокровище. Спасибо вам. В эти трудные недели Чарити нас просто спасла своей игрой. Мне не терпится увидеть ее лицо при виде вашего торта.

Кондитерша улыбнулась в ответ и встала.

– Обещаю сделать все, что смогу. Любой, кто способен принести радость в семью Ричарда, достоин не меньшего.

– Отлично. Честно говоря, я думаю, мой брат не мог найти лучшую невесту, чем Чарити.

От этих слов мисс Бантинг встала как вкопанная. «Невеста? Объявление?» Кусочки головоломки встали на место.

– Джейн, что-нибудь случилось?

Она глотнула и отрицательно покачала головой, пытаясь скрыть охватившее ее смятение.

– Нет, нисколько. Я не поняла… то есть я не знала, что вашу семью можно поздравить.

– Пока еще нет. Но мама уверена, что объявление скоро последует.

Джейн кивнула и покинула комнату, как только смогла.

«Ричард собирался выбрать невесту?» В ней бурлил целый клубок эмоций, она не могла даже разделить его на отдельные части, не говоря уже о том, чтобы их назвать. Горькая ирония ситуации заключалась в том, что теперь Джейн получила привилегию печь для той самой женщины, на месте которой сама хотела быть. Еще недавно мисс Бантинг думала, что теперь, когда она нашла работу в таком приятном доме, самое худшее осталось позади, но, по-видимому, самое большое испытание ей еще предстоит пережить.

– Надеюсь, ты понимаешь, что ты передо мной в долгу. Причем в очень большом.

Бенедикт опустил бумагу и скептически посмотрел на Ричарда.

– Тебе не кажется, что еще слишком ранний час для таких разговоров?

Рейли, войдя в кабинет Бенедикта, пожал плечами, ничуть не обескураженный.

– Напротив, потребовать заплатить долг никогда не рано.

Эти слова таки привлекли внимание его друга. Он свернул листок бумаги, бросил его на письменный стол яблоневого дерева и раскинул руки.