Вкус соли на губах (СИ

Былью быль поросла, прошлое на будущее наложилось, а Сиреникс еще помнит тот момент, когда ушел в сторону и отдал власть над Винкс новому превращению.

Сиреникс еще дрожит от удовольствия и мчится на полной скорости по голубой дорожке, бурным потомком мчится, быстрой рекой, вперед, вперед и вперед. Его час настал, его день пробил! Лови эстафету, кардинал, да лови же! Раньше так мчался Беливикс, раньше он, скрипя зубами, не отпуская, хватаясь за пестрые крылья, пытался удержать Винкс, когда змей, вертя своим хвостом, хохотал над паразитом и легким движением обволакивал их, получал доступ к телам их. Раздражался Беливикс - смеялся Сиреникс.

А что Блумикс?

А Блумикс мечтает, Блумикс видит во сне злость Сиреникса, как будет тот речами слащавыми его изгонять, свое не отдавать, гнать прочь пришлую трансформацию, а кардинал по праву сильнейшего лишь посмеется над змеем, мол, проиграл, холодный, проиграл, морской. Плыви в свой Бескрайний и оттуда голову не показывай, запрячься в пещеры глубоководные и там себя схорони. Проигрывай, змей, пресмыкайся.

Но хитер Сиреникс и непредсказуем. Не злится, не гневается, не тянет фей на себя - лишь быстрее вперед подталкивает. Уходите, милые, уходите своей дорогой. Проиграл уже змей - ранил гордость свою, ранил глубоко. И не хочет испытывать больше этого мерзкого чувства, когда уязвляют твою гордыню. Гордыню Древних. Да и устал он уже возиться с шестью занозами. Что можно было исправить - исправил. В кого войти - вошел. Кого в Океан затащить - затащил. Свою работу змей сделал - заслужил отдых. Держи, красный, держи, кардинал. Твои теперь, добровольно отдаю.

Жемчужина-то у меня остается.

Дивится Блумикс такому чуду, ибо странен змей, странен до коликов в животе, которых у птицы нет.

А Сиреникс с интересом подмечает, что меняется кардинал. Нет боле начала женского - есть абсолютная бесполость. Что-то другое в его характере, мимике, жестах.

Пляшет Блумикс весенними кострами до небес, вокруг которых водят хороводы девушки с венками гадальными на распущенных волосах. Пляшет лесными пожарами, оставляя черное пепелище. Пляшет одиноким огоньком. Пляшет маленьким мотыльком. Пляшет с темной ночи до самого утра, пляшет с песнями, огнем и радостью.

Идет Блумикс - бегут за ним верные языки, языки пламени на коротеньких ножках еле поспевают за своим хозяином. Идет Блумикс, и расцветают огненные розы. Идет Блумикс, и земля под его ногами нагревается, брызжет из нее лава. Идет Блумикс, верно идет, зная, куда и зачем.

Останавливаясь, смотрит на змея.

- Вот и все, я тебя изгоняю.

Заливается Сиреникс. Да лови, кардинал, эстафету. Лови и передавай следующим. Не всем скопом, но по отдельности берет Блумикс девушек. Берет каждую за руку, обжигает приятным пламенем, согревает напуганные и дрожащие сердца, укрывает надеждой и Драконом.

Первой была Флора. Первой, потому что спасла свою сестру. Без магии, умом и телом своим спасла. В первый раз получила Энчантикс. Во второй - прилетел кардинал.

Смеется Сиреникс и смотрит в зеленые глаза своей уже-без-пяти-минут-неносительнице.

И Флора отвечает поднятым вверх большим пальцем и благодарной улыбкой. Улыбкой уверенного в себе человека.

Сиреникс помнит - хорошо помнит - как изводил ее. Ибо пришла после Беливикса Флора бесхарактерной совершенно. Раньше была просто скромница, была рассудительна - на скандалы не нарывалась, все решала миром и всех успокаивала. Но после того, как поглодал ее паразит, стала фея слабой, неуверенной в себе. Дрожащей стала, совершенно бесхребетной. Чуть что надумает - сразу в слезы. Накрутит себе мысль какую - сразу в себе закрываться, а другие и думать не думают.

Потирал тогда лапы передние Сиреникс. Любил он, любил он таких нежной и фанатичной любовью. Таких слабых довести, упрекнуть, чтобы все ниже самооценка их становилась. И Сиреникс старался. Вылезал из своей старой кожи, но постоянно шептал Флоре на ухо ядовитые речи:

- Ты слабая и безвольная. Ты ничего не можешь.

День ото дня в этом он ее убеждал, и чахла с каждым днем Флора, вял прекрасный цветок. Изничтожил остатки ее достоинства, опустил на самое дно. Не жалеет таких Сиреникс - глубоко презирает. Хочешь жить - крутись и умей выстрелить. День ото дня Флора чахла, день ото дня загибалась, пока однажды, слабая, безвольная и бесхребетная, вдруг не закричала внутри себя нечеловеческим голосом, вспорхнула, понеслась вверх, заорала на змея и выгнала прочь. Конечно, он пришел к ней потом и позвал в соленый Океан, но это уже была не та бесхарактерная пустышка.

Вернулась прежняя Флора, распустила свои лепестки, раскрыла яркий бутон. Прежняя Флора не сомневалась, прежняя Флора могла спокойно поговорить и выяснить печали свои, прежняя Флора… Была Флорой, но паразит оставил Сирениксу много работы.