Вкус света (ЛП)

Оставшуюся часть печенья она запихнула в рот, на этот раз торопясь прожевать и проглотить, чтобы снова заговорить. Все, что я делал, это смотрел, как она ест, и как будто находился в каком-то странном трансе.

— Короче говоря, мы поженимся через две недели.

— Две недели?! — Это определенно были новости. — Прости, дорогая, но мне нужна вся история.

Ее губы изогнулись в улыбке.

— Прости, — издевалась она, смеясь. — Для человека, который не извиняется, ты слишком часто произносишь эти слова.

Для неё.

— Я хочу еще слойку с кремом, а потом поговорим. — Флора открыла рот, ожидая. Я действительно не знал, во что превратилась моя жизнь. Не могу вспомнить тот день, когда я перестал приказывать всем вокруг и позволил своей невесте делать это со мной, но, если быть честным, у меня больше нет желания это менять.

Если бы Флора когда-нибудь чего-то захотела, я бы свернул горы, чтобы это желание сбылось. Поэтому я скормил ей еще одну слойку с кремом, и она начала говорить. Рассказала мне все, что сказала Стерли, и рассказала, что, по мнению ее отца, перенос свадьбы на семь месяцев в интересах всех.

Однако какая-то больная часть меня была рада, что дату перенесли. Жениться на Флоре и провести остаток жизни рядом с ней, возможно, не так уж и плохо. Мы бы никогда не нашли выход из этой помолвки всего за четырнадцать дней, и я не был уверен, что все еще хочу этого.

Флора потянулась, ее едва прикрытые груди поднялись над поверхностью воды. На ней было белое бикини, и оно держалась за свою жизнь на тонких, но смехотворно длинных бретельках. Флоре пришлось пару раз обернуть эти веревочки вокруг талии, или, возможно, так их и надо носить. В любом случае, меня не особо волновали эти веревки, я был больше сосредоточен на этих веселых сиськах и твердых сосках, которые прижимались к материалу.

Она всегда отвлекала, и при этом была самой горько-сладкой. В то время как рациональная часть моего мозга знала лучше что нужно оставаться сосредоточенным и помнить о нашей цели, большая часть была занята тем, что была очарована ею. Очарована каждым изгибом ее тела. Очарована ее глазами, этими сочными губами и тем, как она жестикулировала руками, когда злилась.

Если и существовал способ остановить вращение мира, то я был уверен, что этот вариант: смотреть на Флору. Каждый раз, когда я смотрел на нее, ничто, казалось, больше не имело никакого значения.

— Стерли думает, что папа не имеет ко всему этому никакого отношения, — сказала Флора и опустила руки обратно в горячую воду. Меня восхитило то, что она решила пойти купаться посреди зимы. Раньше шел снег, и правда, вода нагрелась, поднялся пар, и я знал, что она не замерзает, но лично я зимой даже не взглянул бы на этот бассейн.

— Что ты имеешь в виду?

Ее глаза закатились, и у нее вырвался тяжелый вздох.

— Она думает, что кто-то заставляет его шантажировать тебя. Я, честно говоря, сначала не хотела ей верить, потому что мне это показалось очень глупым, но у меня была пара часов, чтобы подумать об этом, и я пришла к выводу, что она, возможно, права.

— Кто-то вроде Джули, — сказал я и провел рукой по лицу.

Конечно, она еще не закончила с этой семьей. В ту секунду, когда она убила Итана, я знал, что она в конце концов вернется за нами с Аресом, но не был уверен, когда и как. Теперь я знал. Хотя почему, так и не было известно.

Зачем ей идти на такие меры? Зачем ей нужно было, чтобы Чендлер Адамс сблизился со мной, и почему Флора замешана во всем этом?

— Я не хотела этого говорить, — Флора потянулась к моей руке. Куча капель горячей воды скатилась по моей коже до колен, создав еще одно пятно на штанах. — Но знаешь, если она вдохновитель всего этого, почему я здесь? Насколько я понимаю, она меня даже не знает.

Я тоже об этом думаю.

— Твой отец сказал, что они подписали какой-то контракт на нашу свадьбу много лет назад, когда ты была еще ребенком.

Но мне это всё равно кажется ложью. Откуда они могут знать друг друга?

— Ты тоже, — напомнила она мне. — Ты не намного старше меня.

Я ухмыльнулся.

— Мне всего около сорока.

Флора плеснула в меня водой. Я не возражал, она могла бы затащить меня в этот бассейн к себе, мне все равно. Однако я снял очки, чтобы протереть их, но понял, что это бесполезно, поскольку мои рукава тоже были мокрыми.

— Я сказал это только потому, что ты думала, что мне за тридцать. Это было худшее оскорбление, которым меня когда-либо оскорбляли.

— Ну, я сказала это только потому, что знала, что это тебя оскорбит.

Ее глаза закатились, как всегда злясь на меня.

— Тем не менее, это не доказывает, что твоя мать меня знает.

— Она не моя мать, — возразил я. — Джули, возможно, и родила меня, но она никогда не была моей матерью.

— Я знаю, мне так…

Я взял еще одну слойку с кремом и швырнул ее прямо в голову моей невесты.

— Не извиняйся. Никогда.

— Ты потратил впустую прекрасный слоеный крем! — Флора сердито вскрикнула. — Я могла бы это съесть.