Получив похвалу Кая, я закончила. Когда я кончила, удовольствие прокатилось по моему телу, но я не смогла слишком долго наслаждаться кайфом, потому что следующее, что я осознала, это то, что Кай вытащил мои пальцы из меня, поднял на руки и вонзился прямо в меня.
ГЛАВА 47
Твой
Кай Оклер
Наблюдение за ней было самой сладкой пыткой, которую я когда-либо перенес. Все это время я не мог дождаться, пока почувствую ее вкус на своем языке, пока не почувствую, как она кончает на мое лицо, но теперь у меня болели яйца от потребности войти в мою прекрасную невесту.
Я хотел наполнить ее своей спермой и посмотреть, как она вытекает из нее. Я хотел почувствовать, как ее тугая киска сжимается вокруг моего члена, хотел, чтобы ее губы коснулись моих.
Мой рот был на ее груди, целуя их, кусая и посасывая ее твердые и тугие соски. У Флоры были такие потрясающие сиськи, вполне симметричные, не слишком большие, скорее маленькие. Всегда идеально повторяли форму моих рук, когда я их сжимал.
— Ты была права, — сказал я, — ты выглядишь горячо со всех сторон.
Я усадил Флору на свой комод и вошел в нее сильнее. Когда я взял ее за руку, я всосал в рот два пальца, которые она раньше держала в киске, и облизнул их. Ее вкус поразил меня, как волна чистой эйфории. На вкус она представляла собой идеальную смесь сладкого и соленого. Это был мой любимый вкус во всем мире.
Флора обвила ногами мои бедра, прижалась губами к моим и глубоко поцеловала меня. Она украла каждую унцию кислорода из моих легких, украла вместе с ним каждую частичку моего сердца. Хуже всего было то, что она могла убить меня своим поцелуем, и все, что мне оставалось бы сделать, это поблагодарить ее за это.
Я не сомневался, что если бы я умер прямо сейчас, я бы умер самым счастливым человеком на всей планете.
Стоны Флоры наполнили комнату вместе с влажными звуками моего члена, входящего в нее снова и снова. Два моих любимых звука вместе взятые.
Ее тугая киска сжалась вокруг меня так сильно, что даже мои дурацкие очки не смогли спасти мое зрение.
— Не останавливайся, Кай, — выдохнула она.
— Не планировал.
Мои руки легли на ее попку и крепко сжали ее. Ее крики становились все более беспорядочными и громкими. Ее ногти впились в мою кожу, царапали ее.
— Давай, дорогая, выпусти все это наружу. — Начало очень знакомого покалывания в основании позвоночника сказало мне, насколько близко я был. Но мне нужно было, чтобы Флора была на первом месте. — Ты так хорошо справляешься со мной, моя дорогая.
— О, Кай… — ее спина выгнулась, грудь приподнялась.
Я поцеловал ее чуть ниже уха, а затем прошептал.
— Теперь ты вся моя, Флора. Моя, чтобы нравится, моя, чтобы трахаться, и моя, чтобы любить.
— Я-я твоя и… — Ее прервал стон.
— Верно, дорогая. — Ее руки скользнули в мои волосы, потянув за пряди. — Я собираюсь…
Мои толчки стали более небрежными, поскольку я почувствовал, как мои яйца напряглись, пока я не оказался на грани освобождения. Тем не менее, я трахал ее сильнее, углубляясь с каждым толчком, пока, в конце концов, она не начала корчиться.
— Вот и все, дорогая. — Я посмотрел вниз и увидел, как мой член входит и выходит из ее киски. Меня охватила еще одна волна собственничества.
Ее ноги дрожали, ее киска спазмировалась, и она хныкала, взорвавшись вокруг меня. Пару толчков спустя мой собственный оргазм с силой пронзил меня, пока я следил за тем, чтобы каждая капля моей спермы оказалась внутри нее.
Однажды эта женщина собиралась выносить наших детей, и впервые в жизни я с нетерпением ждал этого. Этот день наступит не скоро, но рано или поздно.
ГЛАВА 48
Ответы
Кай Оклер
Я достиг еще одной вехи[28]
в своей жизни, о которой никогда не думал. Я вхожу в мое казино, держа за руку мою невесту. Публичная демонстрация привязанности не была моим коньком — или вообще демонстрация привязанности — но Флора хотела держать меня за руку, так кто же я такой, черт возьми, чтобы стоять у нее на пути?На нас смотрели сотни глаз, но на этот раз это произошло не потому, что кто-то удивился, что я появился с женщиной рядом со мной, а из-за наших переплетенных рук. Хотя я был уверен, что двое из присутствующих мужчин глазели на Флору.
Она выглядела слишком идеальной для ее же блага.
Была середина зимы, а на ней все равно было одно из тех крошечных черных атласных платьев, которые висели только на двух тонких бретельках.
И слава богу, что она надела куртку, потому что она прикрывала слишком глубокий вырез на спине. Она искренне любила играть с огнем, иначе у меня не было бы объяснения ее сегодняшнему платью. Если Флора не хотела, чтобы я совершил убийство во имя ее, то это платье мне не подойдет.