Читаем Вкус свинца полностью

Объявления

Маляры-треб. Юрмалас гатве 44 кв. 3, 8-00, Фогель

Маляры и строители — обращ. в мает. В. Виганта,

улица Кр. Барона 17, веч. с5до7

Маляр, спец, по филенкам, можно обр. — ул. Гайзиня, 3,

спр. Козловского. Хор. оплата.

— Ну что, юноша Биркен, карабкайся на небеса, — таким или похожим напутствием, начиная новый ремонт, благословляет меня Коля. Наведение глянца в очередной квартире идет полным ходом, и я уже с самого утра торчу под потолком. Наша работа всегда начинается с верха.

Малярных дел мастера Николая Брискорна кто-то зовет Ником, но ему самому больше нравится — Коля. Звучит солидно и убедительно. По-моему, не слишком по-латышски, но, коль барину хочется, кто б возражал. Коля никакой не пустозвон, ремесло знает крепко. Мамин двоюродный брат, дядя и начальник в одном лице. Дядьколе, как я звал его в детстве, сорок. Нет, ошибаюсь, в апреле исполнился сорок один. Мне в декабре стукнет двадцать четыре. И хотя разница в возрасте между нами все та же, различия в восприятии и в оценках как-то незаметно стираются. По крайней мере, так мне кажется. Начал работать у него сразу после школы, еще до службы в армии. Мне понравилось. Считай, уже года три малярствую. Однажды он сказал мне: «Ты работаешь со мной, а не у меня. Большая разница. Смекаешь?» Я смекнул. И оценил.

Терпеливо, не подтрунивая над оплошностями и ошибками новичка, Коля обучал меня азам и секретам ремесла. Конечно, не всегда выходит так же здорово, как у него, но я уже знаю, как должно получиться. А это, по крайней мере, половина успеха. Из ученика-неумехи я стал весьма хватким подмастерьем. За это Коле весь мой респект и превеликое спасибо, и мое уважение к нему не убывает. Не так чтобы я не переставая молюсь на него, как на икону, порою случается сказать и что-то едкое, но в целом мы отлично ладим и не сильно заводимся насчет каких-то там линий или углов. Правда, с Колиным настроением, как на карусели, — то заявится с утра мрачный, как слякотная осень, и что-то там бормочет под нос, но не пройдет и часа, а он уже смеется или чертыхается по пустякам, например, когда старые обои ни за что не хотят расстаться со стеной. Он работает так, что только искры летят, и тебе, человеку со стороны, сразу и не понять, как ему все удается так быстро, точно и безукоризненно.


За Колей водится одна странность — часто, по-моему, даже слишком часто, он мотается к тетке Алвине в Зиепниеккалнс. Помогает ей, особенно летом, когда нужно сено косить, и зимой — по двору, дорожки расчистить от снега и площадку перед хлевом, чтобы одинокая, но вполне себе крепкая хозяйка могла выехать на телеге и отвезти молоко в магазин на улице Коку. Ну и еще куча другой тяжелой работы, с которой женщине одной не справиться. И хотя я ее знать не знаю, так, издалека видел, у меня на нее зуб — не понимаю, почему эта коровница не наймет батрака, а без стыда и совести запрягла Колю. Не понимаю их странные отношения. Коля как-то обмолвился, что он учился в одном классе с сыном Алвины, который погиб в боях за свободу Латвии, и другой родни у нее нет. Нужно помогать. Да-да… почти все свое свободное время мастер тратит, потакая капризам старой и, как я понимаю, властной бабищи. За свою малярскую жизнь я повидал и таких. Интересно, а как будет, когда у нее силы иссякнут, вот что тогда Коля будет делать? Да что там, уже и сейчас знаю — станет обхаживать тетушку еще усерднее. Николаю совесть не позволит, потому что если по чести рассудить — то отправить седую старуху в приют для немощных — стыд и позор, не зря же он называется богадельней. Признаюсь, сам внутри не был, бо’знает, что там на самом деле, но, когда такой момент наступит, скажу ему, вот соберусь с духом и скажу, что приюты для стариков содержит государство, и, говоря по справедливости, жизнь там ну никак не может быть плохой. Правда и то, что пока нечего слова тратить попусту, тетка Алвина еще держится. А может, Коля рассчитывает на наследство? Если так, картинка становится чуток яснее… как мне раньше не пришло в голову.

И все-таки я сочувствую Николаю, потому что именно из-за тетки Алвины у него с молодыми бабенками, считай, ничего путного не выходило. Никогда никого я не видел рядом с Колей, и вообще непонятно: почему его не тянет примерить костюм мужа? Но… может, он не в мужской силе? Все-таки уже в изрядном возрасте. М-да, кто его знает. Порой язык так и чешется — расспросить, да как-то неловко, и он, скорее всего, рассмеется и скажет, что слишком многого хочу. Лучше воздержаться. В конце концов, это Колина жизнь, и чего соваться, если у меня своих хлопот хватает. У меня с девчонками тоже не слава Богу, правда, не так, как у Николая, тут свои анатомические проблемы. Но это уже совсем другая история, и в детали пускаться не хочется.

Перейти на страницу:

Все книги серии Библиотека современной латышской литературы

Вкус свинца
Вкус свинца

Главный герой романа Матис — обыкновенный, «маленький», человек. Живет он в окраинной части Риги и вовсе не является супергероем, но носителем главных гуманистических и христианских ценностей. Непредвзятый взгляд на судьбоносные для Латвии и остального мира события, выраженный через сознание молодого человека, стал одной из причин успеха романа. Безжалостный вихрь истории затягивает Матиса, который хочет всего-то жить, работать, любить.Искренняя интонация, с которой автор проживает жизнь своего героя, скрупулезно воспроизводя разговорный язык и бытовые обстоятельства, подкупает уже с первых страниц. В кажущееся простым ироничное, даже в чем-то почти водевильное начало постепенно вплетаются мелодраматические ноты, которые через сгущающуюся драму ведут к трагедии высочайшего накала.В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

Марис Берзиньш

Современная русская и зарубежная проза

Похожие книги

Дети мои
Дети мои

"Дети мои" – новый роман Гузель Яхиной, самой яркой дебютантки в истории российской литературы новейшего времени, лауреата премий "Большая книга" и "Ясная Поляна" за бестселлер "Зулейха открывает глаза".Поволжье, 1920–1930-е годы. Якоб Бах – российский немец, учитель в колонии Гнаденталь. Он давно отвернулся от мира, растит единственную дочь Анче на уединенном хуторе и пишет волшебные сказки, которые чудесным и трагическим образом воплощаются в реальность."В первом романе, стремительно прославившемся и через год после дебюта жившем уже в тридцати переводах и на верху мировых литературных премий, Гузель Яхина швырнула нас в Сибирь и при этом показала татарщину в себе, и в России, и, можно сказать, во всех нас. А теперь она погружает читателя в холодную волжскую воду, в волглый мох и торф, в зыбь и слизь, в Этель−Булгу−Су, и ее «мысль народная», как Волга, глубока, и она прощупывает неметчину в себе, и в России, и, можно сказать, во всех нас. В сюжете вообще-то на первом плане любовь, смерть, и история, и политика, и война, и творчество…" Елена Костюкович

Гузель Шамилевна Яхина

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Проза прочее
Ханна
Ханна

Книга современного французского писателя Поля-Лу Сулитцера повествует о судьбе удивительной женщины. Героиня этого романа сумела вырваться из нищеты, окружавшей ее с детства, и стать признанной «королевой» знаменитой французской косметики, одной из повелительниц мирового рынка высокой моды,Но прежде чем взойти на вершину жизненного успеха, молодой честолюбивой женщине пришлось преодолеть тяжелые испытания. Множество лишений и невзгод ждало Ханну на пути в далекую Австралию, куда она отправилась за своей мечтой. Жажда жизни, неуемная страсть к новым приключениям, стремление развить свой успех влекут ее в столицу мирового бизнеса — Нью-Йорк. В стремительную орбиту ее жизни вовлечено множество блистательных мужчин, но Ханна с детских лет верна своей первой, единственной и безнадежной любви…

Анна Михайловна Бобылева , Кэтрин Ласки , Лорен Оливер , Мэлэши Уайтэйкер , Поль-Лу Сулитцер , Поль-Лу Сулицер

Приключения в современном мире / Проза / Современная русская и зарубежная проза / Самиздат, сетевая литература / Фэнтези / Современная проза / Любовное фэнтези, любовно-фантастические романы