Вкус вампира

На улице ещё палило солнце. Ева, обернувшись, приложила палец к губам. В церковном дворике, на лавочке, разморённо дремали ещё двое ребят в камуфляжно-кожаном прикиде Гончих. Тренеров-«кондоров» видно не было, возможно, они отдыхают внутри. Мы очень медленно пошли вдоль стены, держась спасительной тени. Церковь Петра и Павла, безошибочно определил я. Далековато они нас забросили — противоположный конец города… Надо поторапливаться, двор — тоже святая земля, а мы будем в безопасности лишь за церковной оградой.

— Сумеешь добежать до остановки? — шёпотом спросила охотница. Сабрина неуверенно кивнула. Можно попробовать прятаться в тени деревьев, но… метров двадцать открытого пространства могут положить её на полпути к свободе.

— На! — Ева сорвала мятую футболку, набросила на плечи моей подруги и крепко взяла её за руку. — Я помогу, вперёд!

Нас спас проезжавший мимо «рафик» с затемнёнными стёклами. Видимо, водитель счёл меня сбежавшим из тюрьмы уголовником и проявил мужскую солидарность. Сабрина была не в том состоянии, чтобы хоть кого-то прельстить. А может быть, шофёру больше понравилась румяная сибирская девушка в чёрном лифчике? Не знаю. По крайней мере, я нашёл в себе силы обратить на это внимание…

* * *

— Мы слишком легко ушли, — это первое, что я сообщил обеим девушкам, когда мы попросили высадить нас за Казачьим ериком, поближе к старому кладбищу. Водитель «рафика», молодой татарин, ничего не взял за проезд, хотя нам всё равно нечем было платить. Это вполне по-астрахански, мир тесен, доведётся — отблагодарим…

Под вечер солнце не было таким убийственно сильным, и Сабрина, несмотря на весьма чувствительную боль, сумела вывести нас на один из заброшенных участков кладбища. Здесь росли высоченные тополя и вязы, почва была местами подтоплена, и покосившиеся кресты с полузатопленными оградками выглядели поистине устрашающе. Возвращаться на дачу или ко мне домой было рискованно, а здесь мы могли провести ночь в относительной безопасности. Судя по всему, теперешние Гончие ищут вампиров где угодно, но не в кладбищенских склепах…

— Сиди смирно, у меня почти получилось. — Сабрина уже битых полчаса ковырялась в замке наручников откопанным ржавым гвоздём. — Надеюсь, Енот отыщет нас здесь?

— Разумеется, он как-то говорил, что периодически залетает тут к одной Вдове в Белом.

— Ты имеешь в виду призрак Марии Шмит? Роскошная женщина, умерла молодой, и безутешный муж поставил ей памятник, выписанный аж из Франции!

— Да, Капрал ухитрился завязать знакомство именно с ней. Говорит, очень милая особа.

— Но ведь она не вдова, совсем наоборот…

— Не знаю, люди редко внимательны к судьбам привидений. Один парень так её обозвал и смеха ради натёр скульптурному изваянию глаза фосфором, по ночам это производило неизгладимое впечатление…

— Хм, плоские шутки над мёртвыми всегда кончаются плохо.

— Любые шутки! — поправил я. — В данном случае Вдова в Белом пришла к юмористу за разъяснениями лично…

— Спартаковская психушка, палата для буйных?!

— Почти угадала, для самых тихих…

Щелчок замка прервал нашу познавательную беседу. Я с наслаждением разомкнул осточертевшие железяки, закинув их подальше в траву. Сабрина толкнула меня локтем, указывая взглядом на Еву. Печальная охотница всё это время сидела невдалеке, на прогретом граните старого надгробия. Её шею и плечи уже вызолотило астраханское солнце, а во всей фигуре ощущалась такая горькая разочарованность неправильностью окружающего мира, что хотелось плакать. Оборотням в этом смысле полегче, чем вампирам, они хотя бы могут повыть на луну. Говорят, помогает, я не пробовал…

— Пойди, отдай ей, — моя подруга протянула футболку охотницы, — пусть оденется, замёрзнет ещё…

— Ночи тёплые, — недоверчиво протянул я.

— Тем более отдай! Быть может, тогда ты будешь чуть меньше пялиться на её голую спину?!

Ого, а моя ревнивица действительно уважает эту девчонку… В любом ином случае при первом же подозрении я получил бы оплеуху, а жертва моего внимания как минимум пять шрамов через всё лицо! Коготки у Сабрины — сами знаете… Я кивнул, взял футболку и тихо опустился на плиту рядом с печальной воительницей.

— Вот… спасибо.

— Не за что… — безразлично ответила она.

— Я не только об этом, ты спасла нам жизнь.

— Я предала вас.

— Все совершают ошибки…

— Предательство — не ошибка! — Ева развернулась, так пристально глядя мне в глаза, словно только там могли находиться ответы на все вопросы бытия. — Вы же ничего обо мне не знаете… Я же с самого начала вас предавала, я шпионила за вами, я делала всё, чтобы привести вас к смерти!

Ей надо было выговориться, откричаться, иначе сердце не выдержит. Взросление порой проходит очень мучительно. Не мне судить или оправдывать её поступки, она сама вынесет свой приговор и сама приведёт его в исполнение…

— Мне говорили: вампиры — это зло! Они пьют кровь, убивают людей, калечат жизни тех, кого превращают в себе подобных тварей. Я видела Сабрину, когда она… Мне казалось, вот оно — самое страшное преступление против человечества! Останови их, прекрати их чёрный путь, сделай же хоть что-то…