Вкус вампира

– Надеюсь, что да! – Я вспомнил о Еноте, этот отчаянный матерщинник будет бороться за нас до последнего, и кто знает, что взбредёт ему на ум. – Но, разумеется, это не повод, чтоб я хоть на секунду отказался от столь заманчивой перспективы.

– Ага, я совершенно беспомощная, вся в цепях, едва не кричащая от боли… Тебе это нравится, противный?

– Не то слово…

Опираясь спиной о стену и скрипя зубами, сдерживая стон, мне удалось встать. Шаг, другой… я упал на колени, едва не толкнув Сабрину. Потом осторожно дотянулся до её губ…

Эта женщина обладает гипнотической силой – с ней я забываю почти обо всём. Беды, проблемы, жизненные сложности, неурядицы и прочее словно бы растворяется в холодном пламени её поцелуев. Физическая боль отступила почти сразу же, а вот душевные муки скорее даже усилились. Одна мысль о том, что мы можем навсегда потерять друг друга, казалась непереносимой, придавая поцелую вкус последнего причастия…

За дверью вновь раздались шаги, на этот раз более лёгкие и прыгучие. Знакомая походка… Потом кто-то с кем-то переговорил, придушенный вопль, звук упавшего тела. Если на этот тарарам не сбегутся все Гончие, я перестану их уважать.

– Это она? – не особенно удивилась моя подруга.

– Стопроцентно, – уверенно подтвердил я.

Из стены бочком-бочком протиснулся бравый Енот, молодцевато вытянувшись, стал в центре подвала и, картинно козырнув, доложил:

– Позвольте представить, ё…ма! Спортсменка, каратистка, рядовой запаса и просто героическая деваха – Ева Лопаткова! Как она этого мордоворота п…ма, п…ма, п…ма! Я тока вздрагивал…

Из-за распахнувшейся двери высунулась рыжая охотница, встрёпанная, как ёршик для мытья посуды. Она лихорадочно перебежала взглядом от меня к Сабрине и наоборот. Нужных слов, как всегда, не находилось, но ей их с успехом заменяло невнятное сопение и пыхтение.

– Закрой дверь, пожалуйста, сквозит… – вежливо попросил я. У Евы задёргалась щека, наверное, нервный тик…

– Он… мне… они… сказал, что они…

– Дэн, когда я научу тебя быть вежливым с провинциальными девушками?

– Боже, неужели я невежлив?!

– Ты её пугаешь! Своим показным равнодушием ты оказываешь неотвратимое психологическое давление, разрушающее внутренний мир ребёнка. Так нельзя, милый! Прояви чуть больше такта и понимания, будь терпелив и сострадателен, включи в ваше общение элемент игры, тогда она сама потянется тебе навстречу и доверчиво раскроет свои самые сокровенные тайны…

– Сабрина, я от тебя ЭТО слышу?! Ты на что меня толкаешь, а?

– Фи! Толкаю?! Да я уже буквально впихиваю обеими руками…

– За-мол-чи-те срочно-о-о-а!!! – пристыдив иерихонские трубы, взревела дергающаяся гроза вампиров.

Енот, разумно не вмешивающийся в разговор, натянул беретик на уши, тихохонько растворяясь в уголке.

Мы вопросительно уставились на Еву.

– Значит, так… – с трудом отдышавшись, начала она. – Этот ваш ветеран четырёх конфликтов говорил, что наши… намерены… Ну, что я им больше не нужна, да?!

Сабрина посмотрела на меня, словно спрашивая: нанести девочке душевную травму сразу или по чуть-чуть? Я пожал плечами, в любом случае хуже уже не будет…

– Ребята, ну не молчите, пожалуйста! У меня же ум за разум заходит! Да или нет?!

– Они сказали, что с тобой произойдёт несчастный случай, – без малейшего оттенка злорадства подтвердила моя подруга.

– Но почему?! – едва не разревелась бедная практикантка.

– Из-за укуса мятного вампира.

– Но ты же высосала весь яд! Скажи им…

– Они знают. Просто не хотят рисковать.

– Просто… не хотят?… Как всё просто…

Я ожидал, что уж сейчас-то она точно заплачет, но Ева лишь хлюпнула носом и решительно достала из кармана брюк крепкие портновские ножницы. Молча перерезала серебряные цепи, схватывающие запястья и лодыжки Сабрины (следы от ожогов будут видны ещё много дней…). Потом так же молча осмотрела мои наручники, покачала головой и попыталась взвалить меня на спину, как фронтовая санитарка.

– Спасибо, не надо. Я вполне в состоянии передвигать свои конечности сам. Но очень хотел бы знать: куда и зачем? Вопрос, как ты понимаешь, чисто риторический…

Она, всё так же не говоря ни слова, неопределённо махнула рукой и, не оборачиваясь, вышла из подвала. Мы двинулись следом, не задумываясь о последствиях. В фатализме всегда есть своя логика – даже если это ловушка, то какая разница, когда и где погибать?

Сразу же за порогом, скрючившись, стонал крепкий парнишка. Судя по всему, бритоголовый получил удары в пах и в горло. Встанет не скоро… Я имею в виду на ноги. Оказывается, когда надо, девочка очень даже умеет приложить руки к правому делу. Выщербленные ступени вывели нас наверх, в какие-то хозяйственные пристройки. Мимо бака со святой водой Сабрина порхала на цыпочках, едва дыша от ужаса. Крест такого воздействия уже не оказывает, а вот святая вода – прямая смерть!