Вкус вишнёвой лжи. Книга 2 (СИ)

— Кто подстроил аварию? О фуре нет никакой информации, а водитель отца ничего не помнит, — продолжаю парировать.

Она вдруг смеётся, затем кривится и закашливается.

— Не знаю, — говорит. — Понятия не имею. Но разве это не твоя мать собирается отключить его от аппаратов? Как думаешь, человек, способный сделать аборт, может убить собственного сына?

— Как-то она раскрепостилась, не находишь? — на заднем плане спрашивает Марк, будто сам с собой разговаривает.

Власова косится на него, затихает, а я уже и не знаю, во что можно верить, а что стоит приписать к бреду сумасшедшей. Моя мать подстроила аварию отца и брата? Брат тайный сын мужа Екатерины? Аборт? Какая-то фигня…

— Может, это Андрей подстроил аварию? Ты могла сговориться с ним, вписать себя в завещание, убить отца, Тёму, меня и заполучить «Бигарро». Вы бы оказались в шоколаде…

— Я бы никогда не предала Макса…

— Но он же тебя предал.

Она молчит. Нервничает.

Марк медленно подходит к Власовой, задумчиво покусывая губу. Его забавляет ситуация, он словно в каком-то квесте пытается решить головоломку, чтобы разгадать ответ и выбраться из комнаты, и это дико раздражает.

— Как вариант, они хотели убрать твоего отца и брата, а после разобраться с тобой, что, собственно, последние три года и происходило, — говорит Рыков.

Я шумно вздыхаю, на секунду прикрывая глаза. Думаю.

— Они могли просто убить меня, тогда компания перешла бы в руки Власовой, потому что у неё больше всего акций. Что-то не сходится.

— Что ещё ты знаешь? — Марк грубо толкает стул ногой, заставляя Екатерину в страхе сжаться.

— Ничего. Я ничего не знаю про аварию, клянусь.

Она вдруг вспоминает, что находится в лапах кровожадного человека, чёрт знает, что творившего с ней последние часы, и я вслед за ней возвращаюсь в реальность.

Марк убьёт её, я не могу с этим ничего поделать, как бы не хотел.

— Пожалуйста, — умоляет. — Прошу.

В идеальном раскладе я бы заставил Власову работать на меня, сливать информацию о компании её мужа, как она делала все эти годы, но кто даёт мне гарантии, что она не ударит меня ножом в спину? Катя многое знает, куда больше, чем говорит…

— Я правда ничего не знаю, — скулит она. — Я пыталась выяснить, но всё так подчистили, что даже я не смогла ничего найти. Но я не верю, что авария была случайностью. Её подстроили…

— Кто подстроил? — рявкает Марк.

— Я не знаю, — начинает плакать. — Не знаю… Правда…

Всё внутри меня сжимается, а потом взрывается, разбрасывая мысли и эмоции в разные стороны. Не могу здесь больше находиться, и минуты больше не выдержу. Власова всё равно ничего не знает, а если и знает, то не скажет. Всё что можно, я из неё уже вытянул.

— Что ты с ней собираешься делать? — смотрю на Рыкова, а тот улыбается.

— Поверь, ты не хочешь этого знать.

Секунду мы смотрим друг на друга, а потом я разворачиваюсь и направляюсь к выходу.

— Нет! Стас! Пожалуйста! — истошно вопит Катя, умоляя меня помочь ей, но я не останавливаюсь.

Кажется, что-то ломается во мне: одна из колонн, удерживающих важную часть моего душевного равновесия рушится, заставляя и без того непрочную конструкцию пошатнуться. Я слышу крики Власовой даже на первом этаже, они эхом разносятся по пустой стройке и преследуют меня вплоть до машины, а потом и всю дорогу до квартиры.

Дима молчит, я тоже.

Я нахожусь в коконе паники и отчаяния, пытаюсь превратить всё это в маленькую сферу, чтобы запереть в глубине души и никогда больше не доставать. Интересно, так ощущает себя тот, кто впервые убивает человека? А впервые ли?

Машина останавливается — я на автомате покидаю салон и иду в сторону подъезда. Дима молча следует позади как послушный пёс. Я так погружён в собственные мысли, что даже не замечаю припаркованного байка и стоящего рядом с ним парня.

Лишь когда меня окликают по имени, я останавливаюсь и как робот оборачиваюсь, устремляя взгляд на силуэт. Проходит долгих несколько секунд, прежде чем я медленно возвращаюсь в реальность и понимаю, кто именно стоит передо мной.

Кажется, я сошёл с ума. Меня так сильно потрясли недавние события, что я двинулся и начал видеть галлюцинации, потому что прямо сейчас передо мной в свете уличного фонаря стоит тот, кого я оставил далеко в прошлом, о существовании которого успел давным-давно забыть.

Назар.

Ложь 61. Костя

«Знаешь, что меня в тебе раздражает? Хоть я и не вижу лжи на твоем лице, правды я тоже не вижу.» Обмани меня / Теория лжи (Lie To Me)

Тима Белорусских — поезда

Ложь 61. Костя

Я набираю номер Антона Юрьевича, собираюсь рассказать ему обо всём, что услышал от Иры, но через секунду сбрасываю. Облокачиваюсь предплечьем о сидение мотоцикла, думаю.

Что я ему скажу? Стас с Марком похитили человека и собираются убить? Меня заставят писать рапорт и собирать следственно-оперативную группу. На это потребуется время, и даже если мы успеем отыскать женщину живой, не факт, что получится отмазать Стаса. Вяжем Марка с поличным, он тянет за собой Скворецкого, плюс жертва сдаёт всех, кто к этому причастен.

Не надо было давать Ире обещание, которое не смогу выполнить.