Вкус вишнёвой лжи. Книга 2 (СИ)

— Не понимаю, — пытаюсь соорудить в голове логическую цепочку, но ничего не получается. — Бред какой-то. Зачем убивать своего жениха, они ведь собирались пожениться! Она бы стала частью нашей семьи, могла получить долю в компании. Может, этот чувак соврал? Просто показал на первую попавшуюся фотографию?

Костя качает головой. Думает.

— Про серьги он сказал раньше.

— Всё равно фигня получается.

— Вот сейчас и проверим…

Костя не горит желанием больше разговаривать, да и я тоже не спешу заводить беседу, полностью погружаясь в своим мысли. Сначала встреча с Андреем Власовым, посеявшая во мне сомнения, затем фотографии в почтовом ящике, теперь поездка к бывшей возлюбленной. Я не виделся с Элли с того момента, как отдал ей акции брата. Понятия не имею, что с ней стало и какой образ жизни она ведёт, и, если быть честным, не особо горю желанием выяснять.

Оказывается, Элли живёт гораздо ближе, чем я думал.

— Не говори, что я мент, — просит Костя. — Она может отказаться разговаривать и решит нанять адвоката, придётся заводить официальное дело, а я не уверен, что получится.

Слушаю в пол уха, щёлкая зажигалкой и затягиваясь. Мы стоим рядом с подъездом, пока что не решаясь позвонить в домофон.

— Расспроси её сам, сделай вид, что искал информацию об аварии и вышел на Толю Кострова. Это водитель фуры. Скажи, что он сдал Макееву, — продолжает свой инструктаж Назар. — Только аккуратно, а то спугнёшь. Меня она уж точно слушать не станет. Понял?

— Ага, — бормочу я.

Вся информация вылетает из другого уха под натиском тяжёлых мыслей. Не хочу видеться с Элли. Как-то я поклялся себе, что знать её больше не собираюсь.

Когда я выкуриваю половину сигареты, дверь подъезда открывается, выпуская мужчину, и Костя поспешно бросается вперёд, успевая просунуть ногу в щель.

— Пошли, — командует.

Приходится затушить окурок о мусорное ведро и, выбросив бычок, последовать за Костяном. Не помню, на какой этаж мы поднимаемся, но, выйдя из лифта, подходим к двери справа. Не успеваю я рта открыть, как Назар нажимает на звонок, и тот трелью раздаётся в квартире.

Дверь открывают не сразу. Я слышу шаги, затем тишину. Видимо, смотрят в глазок и не решаются впустить нас.

— Какие люди, — говорит Элеонора Макеева таким голосом, словно всегда знала, что когда-нибудь мы придём за ней.

Она вытянулась, стала спортивнее. Длинные волосы собраны в конский хвост, на лице ни грамма косметики, хотя на ногтях идеальный бежевый маникюр. Белая майка, домашние шорты. Лямки чёрного лифчика обтягивают плечи, и я невольно вспоминаю ту манерную блондинку, которая ни за что в жизни не стала бы так одеваться. Даже дома она всегда выглядела словно после салона красоты.

— Привет, — пытаюсь собраться с мыслями и вспомнить, о чём мне пару минут назад говорил Назар. — Есть разговор.

Элли смотрит на меня, затем на Костяна насмешливым немного уставшим взглядом.

— А вы как всегда парочкой ходите? — усмехается, затем возвращается обратно в квартиру, дверь не прикрывает, и мы пользуемся молчаливым приглашением, чтобы зайти следом.

Макеева ждёт, пока мы разуемся, и ведёт нас на кухню. Здесь просторно и уютно, на столе детские баночки, в углу парочка игрушек. Я думаю о её ребёнке, и почему-то всё внутри меня скручивается.

— Налить что-нибудь? — предлагает Элли.

— Нет, спасибо, — Костя решительно присаживается на табурет, осматриваясь по сторонам в поисках чего-то важного, а я предпочитаю постоять.

— Так, и о чём там поговорить хотели? — как бы просто так интересуется.

Она прислоняется спиной к тумбе, скрещивает на груди руки. Смотрит на нас по очереди выжидающе и нетерпеливо, и я в очередной раз понимаю, что от той прежней девчонки мало что осталось.

Костя возится на табуретке, бросая на меня раздражённый взгляд на подобии: «ничего доверить нельзя», но начать разговор не успевает. С громкими визигами на кухню забегает мальчик. Он замечает нас и замирает, удивлённо хлопая большими серыми глазами. Его чёрные волосы кроткие и растрёпанные, синяя футболка и маленькие спортивные штаны придают ему забавный вид.

Я вижу ребёнка, и мой мир переворачивает сверх на голову. Я задыхаюсь, голова кружится, в горле пересохло. Этот пацан вылитая копия брата, только маленькая.

— Артём, поздоровайся с гостями, — чуть строго просит Элли.

Мальчик тычет себя пальцем в щёку и невнятно бормочет: «здрасте», после чего теряет к нам интерес и виснет на ногах матери.

— Ма, ма, там кися миску разбила! Миску разбила!

Элли закатывает глаза и устало нагибается к малышу:

— Так иди и отругай её.

Радостно пискнув, мальчик поспешно выбегает из кухни, и всё пространство вновь погружается в давящую тишину.

— Ты назвала его в честь отца? — задаёт Костя вопрос, вертящийся у меня на языке.

— Ага, — Элли безмятежно потягивается.

— Зачем тогда убила его?

Даже я чуть ли не падаю от такого внезапного вопроса. Видимо, Назар решает, что я в данный момент провалил операцию и не в состоянии вести расследование, поэтому берёт всё в свои руки. Но где же его «не так резко, а то спугнёшь»?

Элли напрягается, внимательно смотря на Костю, и взгляд её становится жёстче.