Вкус вишнёвой лжи. Книга 2 (СИ)

— Зачем мне тебя убивать? — не понимает Рыков. — Ты мой единственный брат. Потом ещё спасибо скажешь. Если ты этого не сделаешь, я сам её пристрелю.

Он направляет пистолет на Иру, но в этот момент на улице раздаётся хлопок.

— Что там такое? — раздражается Марк. — Идите, проверьте. Мать, наверное, до петард добралась, я ведь их оставил для праздничного ужина…

Двое охранников покидают комнату, и мы остаёмся впятером. Я, Назаров, Ира, Марк и один охранник.

— Подожди, какого праздничного ужина? — не понимаю я. — Ты что думал, что я убью Иру, а потом мы вместе дружно отправимся за стол как счастливая семья?

Рыков неопределённо пожимает плечом.

— Как вариант.

Я не выдерживаю и заливаюсь смехом от безысходности и бессмысленности разворачивающейся ситуации. Какой же это бред… Всё, что сейчас происходит, это полный, мать его, пиздец.

Марк медлит, затем снова вскидывает руку, и я вдруг понимаю, что сейчас парень уговаривать меня не станет.

— Стой! — вскрикиваю я. — Ладно. Ладно! Я сделаю это! Сделаю… Я убью её…

Марк улыбается, призывая меня встать.

Подняться на ноги не получается — колени вновь подкашиваются, и я заваливаюсь на Костяна, но вместо того, чтобы извиниться, тихо говорю:

— Пистолет в кобуре.

Назаров неожиданно грубо отталкивает меня, ударяет в челюсть, и мы заваливаемся на пол. Я не хочу с ним драться, но Костяна это, кажется не волнует. Ещё один удар, и ещё. Я пытаюсь заблокировать его выпады, но уже поздно.

— Господи, ну, что с вами делать? — стонет Марк. — Разними ты их!

Охранник направляется к нам, но оттащить Назарова не успевает. Парень ловко выхватывает из кобуры на моей талии табельное, разворачивается и делает два точных выстрела. Один в плечо охранника, второй в руку Рыкова. Марк вскрикивает и пистолет выскальзывает из его пальцев, громко падая на пол.

Назаров поднимается на ноги, и я следом за ним. Тело само несёт меня к Ире — я хватаю её за плечи.

— Ты в порядке?

— Нормально… Нормально… — судорожно кивает девушка.

Костян быстро оказывается рядом с Рыковым и ногой отпихивает пистолет в сторону.

— На колени, тварь! Я сказал, руки за голову и на колени! Оба!

Марк нервно улыбается, послушно следуя приказам. Его руки дрожат, из раненой кисти на пол капают крупные капли крови. Охранник продолжает валяться на полу.

— Ладно, ты получил, что хотел, — пытается отвлечь его разговором. — У тебя всё равно нет против меня доказательств. Я выйду и доберусь до тебя…

— Это мы ещё посмотрим, — рычит Назар.

На улице раздаются два хлопка и грохот заполняет первый этаж, месте с ним что-то взрывается, а затем оглушающий голос будто в рупор оповещает:

— Всем лежать, работает ОМОН!!!

Я не знаю, что там происходит, но по ощущениям, словно проносится стадо быков, снося на своём пути всё что только можно. Автоматная очередь, несколько одиночных выстрелов…

Вот те раз. Костян привёл с собой группу зачистки и ничего мне не сказал…

Кто-то поднимается по лестнице и буквально через пару секунд к нам врываются люди в чёрном. У них нет лиц, лишь глаза, выглядывающие из-под балаклав. Вместо рук оружия, а на спинах надписи «ОМОН».

— Всем лежать! — громкий голос оглушает.

Ира испуганно поднимает руки, но на пол не ложится. Чёрные призраки скручивают Рыкова и его охранника словно те простые дети.

— Выведите гражданских! — Назар больше не держит Марка на прицеле. — Где главный? Мне нужно передать информацию.

Он не обращает ни на меня, ни на Ольханскую внимания — нас силой заставляют покинуть спальню и спуститься по лестнице вниз. Грубая рука омоновца сжимает моё плечо достаточно крепко, чтобы показать превосходство, Иру точно так же ведут впереди меня, и я смотрю ей в спину на белоснежное платье, используя его как ориентир.

Первый этаж под контролем: охрану Рыкова скрутили, тех, кто сопротивлялся, обезвредили. Мёртвый бандит весь в крови лежит недалеко от лестницы, и я не могу заставить себя оторвать от него взгляд.

На улице полно машин и людей, и я не понимаю, откуда они только взялись. Полицейские прочёсывают ближайшую территорию, чтобы найти спрятавшихся бандитов, кто-то общается по рации, кто-то что-то снимает, кругом мелькают фонари и сирены.

Нас ведут к скорой и после короткого осмотра оставляют в покое. Только после этого я позволяю себе заговорить с Ирой.

— Ты в порядке?

Она сидит на багажнике, укутанная в плед, и мелко дрожит.

— Да, — голос её спокоен. — Не верится, что всё закончилось…

— Это точно… Ты… Прости меня…

— Не надо, — обрывает на полуслове. — Всё хорошо.

Мы замолкаем. Меня так сильно окутывают эмоции, что я и мысли в кучу собрать не могу, и заставить язык работать тоже. Я так устал, что кажется вот-вот рухну без сил и просплю целую неделю. И, наверное, Ирка ощущает тоже самое.

Вскоре из дома начинают выводить задержанных. Марка уводят вместе с остальными и сажают в машину, сотрудники ни на секунду от них не отходят, не давая возможности сбежать. Когда некоторые машины начинают разъезжаться, я вижу Костяна. Он направляется к нам, но на его лице я не вижу радости от победы.