Вкус запретного плода

На большой двуспальной кровати, скорчившись от боли, лежала маленькая черноволосая девушка. Постель вокруг нее была мокрая.

— Привет! — сказал Денис, с трудом нащупывая на кровати относительно сухое местечко и усаживаясь туда. — И давно ты тут трудишься?

— Да часа два, наверное, будет, — отвечала девушка, которую сейчас как будто отпустило.

— А меня позвать слабо было? — Денис приподнял натянувшуюся на высоком животе рубашку.

— Так сначала казалось, что рано еще, а потом сразу прихватило. Уже не до того стало, чтоб за тобой идти. Ждала, когда Илюшка придет, а его все нет и нет. — Она с упреком посмотрела на мужа.

Неожиданно речь ее прервалась, она вскрикнула, вначале как будто не совсем всерьез, словно бы подсмеиваясь над собственной несдержанностью, что-то вроде «уй-юй!», но закончилось все это звериным воплем.

— Ага! — Одна рука Дениса снова нырнула под рубашку, другая замерла на животе сверху. — Слушай, все просто здорово! Там уже сантиметров семь есть! У тебя воды-то давно отошли?

— Почти сразу, как началось. А-а! — Ее снова схватило, и Денис опять радостно улыбнулся.

Марина посмотрела на Илью. Он не улыбался, лоб у него был сморщен, нижняя губа закушена, глаза уставились в одну точку.

А Марине было жутко и радостно, хотелось помочь, поучаствовать. Но делать ей было совсем нечего. Денис разговаривал с девушкой.

— Так ты уверена, что не хочешь встать? Походила бы, глядишь, легче стало бы.

— Нет! — Девушка отчаянно замотала головой. — Нет-нет, и не предлагай, и пробовать не стану!

— Как хочешь. Думаю, у тебя это надолго не затянется. Как у тебя в прошлый раз было, не припомню?

— Совсем не так! — Она хотела было рассказать как, но ее уже снова скрутило.

— Ладно, пойду перекурю, пока время есть. — Денис сказал это Илье и Марине, но Маша отчаянно вцепилась ему в руку.

— Не уходи, пожалуйста, не уходи!

— Но я же ненадолго, Илюшка остается.

— Нет-нет, не уходи! — Лицо Маши искажали одновременно и боль, и отчаянный страх.

— Ну хорошо, хорошо, успокойся, малыш, я не уйду! Вот я, здесь, видишь, не ушел никуда.

Такое было впечатление, что Денис повторяет все это, просто чтобы что-то сказать. Слова говорились не ради смысла, может быть, ради интонации? И Маша почти не слышала его, вся изогнувшись на кровати и вцепившись в его руку. На минуту, на полминуты ее отпускало, тогда она улыбалась, и становилось видно, какая она красивая.

Прошло еще минут пятнадцать, не больше, в очередном промежутке между схватками Маша взглянула на Дениса более осмысленно и торопливо проговорила:

— Кажется, начинается!

И на этот раз, когда боль накатила на нее, Маша не вскрикнула, а напряглась, и все, что до этого выражалось в крике, словно бы перелилось в это напряжение. Лицо ее покраснело, на лбу выступил пот, рука Дениса снова нырнула под рубашку, и он согласно кивнул.

— Ага, точно, есть! — И обернулся к Илье: — Илюшка, иди сюда, подержи ее за плечи!

Илья смутился:

— Слушай, Денис, я тебе и в прошлый раз уже говорил: не могу я, ты уж не обижайся, давай как-нибудь без меня, ладно? Я еле держусь, еще упаду, как в тот раз, в самый патетический момент, помнишь ведь небось, как со мной в прошлый раз было…

— Черт, да ничего я не помню! — Денис резко отвернулся от Ильи и вновь занялся Машей.

— Нет, Денис, только чтоб без обид, ладно? Ну бывает же так, что человек чего-то не может, ну правда же?

— А иди ты! — сказал Денис. Лицо у него было напряженное и озабоченное, почти как у Маши.

Казалось, оба они задействованы в происходящем совершенно одинаково, и до всего остального, тем более до всех остальных, им нет сейчас никакого дела. Маша уже не кричала, а только напряженно, сквозь зубы, постанывала. По ее лицу катился градом пот.

— Устала? — спросил Денис.

— Ага! — Она даже, кажется, улыбнулась.

— Марина! — не оборачиваясь, бросил Денис. — Подержи ты Машу за плечи. У тебя есть платок? Вытри ей, пожалуйста, со лба пот. А ты, мудак, — так же не оборачиваясь и все тем же деловым тоном, — сядь. Тут еще работы на полчаса, никак не меньше.

— Да ладно уж, постою как-нибудь, — вяло отозвался Илья, но его, кажется, никто не услышал.

Марина сжимала Машины плечи, и ей казалось, что вся ее, Маринина, сила переливается в Машу, что наравне с Машей она участвует в каждом толчке. И Марина тоже раскраснелась, и пот потек по ее лицу, эх, кто бы вытер! И она уже даже почувствовала, что начинает уставать, особенно когда Маша пробормотала что-то вроде: «Не могу больше!» На что Денис прошипел, сурово сдвинув брови:

— Вот я тебе не смогу!

И тут наконец, когда казалось, что силы у всех кончились, оно вдруг родилось и сразу же заорало — никто его не шлепал, никто к нему даже не притрагивался, оно даже еще не до конца выбралось на свет божий.

— Л-ля! — кричало оно. — Л-ля!

— Уф, — выдохнула Маша и улыбнулась. — Дениска, кто там у меня?

— Погоди, сейчас посмотрю. — Денис улыбался, с осторожностью извлекая крохотные плечики и все остальное. — Девочка.

Денис переложил пищащего младенца на Машин сразу же опавший живот. Крик прекратился.