Вкус зверя

— Антон в коме, ему сломали ребра, повредили внутренние органы и пробили легкое. А скорая… Ты же знаешь нашу бесплатную медицину? Приехали, когда парень уже был без сознания. С того моменты девочка не произнесла ни слова. Никто не знает, сколько времени она провела на руках с умирающим братом.

— Он же не… — Последнее слово, я просто не смогла произнести вслух.

— Не знаю. Скорее всего да. Прогнозы не оптимистичны.

Мужчина отвернулся, скрывая от меня свои слезы. Он считал себя виноватым в том, что случилось. Кто это сделал? Кто??? Злость смешалась с болью, и я почувствовала, как сердце начинает биться чаще. Достав из сумочки зеркальце, убедилась — глаза снова желтые, какой тут может быть контроль? Однако, разум неожиданно остался абсолютно чистым и ясным. В мой дом простые воры не полезут, городок у нас маленький — все знают, что там живет библиотекарша, тем более калека. Откуда у меня могут быть деньги? Значит искали книгу. Вдруг Никита встряхнулся и поднялся навстречу Оксане. Начальница выглядела расстроенной и уставшей. Оставив их одних, я попыталась пробиться к Антону, очень хотелось его увидеть, но мне отказали. Отделение реанимации не предназначено для посещений. Появление врача, оказалось, как нельзя, кстати. В бешенстве я чуть не вцепилась в волосы медсестры.

— Геннадий Аркадьевич, успокойте эту сумасшедшую. Она в реанимацию рвется. — Пожаловалась она на меня.

— Хорошо, я разберусь, идите.

— Поговорим? — Спросил он.

Я молча кивнула, а мужчина взялся за коляску и молча повез ее вместе со мной в сторону своего кабинета. Врач был худощав и невысок, но в глазах проскальзывала та самая печаль, которая выдает опытных хирургов. Он, как никто другой чувствовал грань между жизнью и смертью.

— Кофе будете? — Спросил доктор, когда мы оказались в кабинете.

— Нет спасибо. О чем вы хотели поговорить?

Вместо ответа он протянул мне листок бумаги. Я прочитала запись несколько раз, чтобы, наконец-то, понять, что передо мной. Подняв округлившиеся от недопонимания и ужаса происходящего глаза на него, тихо проговорила:

— Как же так?

— А, вот так. Антон почти мертв и уже не в состоянии зарабатывать, Лиза перенесла тяжелое потрясение, такие дети никому не нужны. Так что это, — он кивнул на бумагу, — закономерный результат. Кто вы им?

— Никто. Библиотекарь, компьютер как-то приходила чинить. Попросились ночевать пустила, все равно уезжать собиралась.

— Жаль. — Вздохнул врач, — тогда я вас больше не смею задерживать.

Я подъехала к двери, а потом обернулась и взглянув на него в упор, спросила:

— Что теперь с ними будет?

— Если до утра не будет положительной динамики, Антона отключат. Лизу же ждет детский дом для детей с ограниченными возможностями, других родственников у них нет.

— Как это изменить?

Он несколько секунд задумчиво постучал карандашом по столу, потом написал на бумажке несколько слов и передал ее мне. Да-а, сумма не маленькая. Я утвердительно кивнула и покинула кабинет врача.

Глава 21 Откуда берутся деньги?

Раньше привязываться к кому бы то ни было, я себе не позволяла, но их тронули по моей вине! Да и это все так сильно напоминало мой личный кошмар, что оставаться в стороне не было никаких сил. Казалось бы, чего проще, сесть сейчас в машину и уехать, забыть. Они мне никто, как и я им! Однако вместо этого был набран номер единственного, способного помочь человека. Дед ответил сразу и очень внимательно выслушав, пообещал приехать. Это дарило слабую надежду.

Ловко управляясь коляской, я поехала к Лизе. Девочка все также неподвижно лежала на кровати, свернувшись в комочек.

— Малыш, ну скажи хоть слово. Заинька моя, все будет хорошо, мы вытащим Антона.

При имени брата, ее лицо почернело, и она закричала. Так плачет волк, потерявший свою волчицу. Этот крик проникал до глубины души, терзая ее понимаем вины, выворачивая ее наружу и будя тот самый страх, забыть который невозможно. Девочку била крупная дрожь, пальцами она судорожно вцепилась в мою рубашку, а крик не прекращался. В палату забежала медсестра и попыталась оторвать от меня девочку, но она закричала еще сильней. Осторожно опустив руку на ее спину, я погладила ее и крик начал утихать, а из ясных голубых глазок полились слезы. Всхлипывая и путаясь она начала рассказывать. В тот вечер ей долго не спалось, днем Антону подписали трудовой договор, и девочка размечталась. Поэтому, когда в дом залезли злые дяди она еще не успела сильно уснуть. Малышка долго прислушивалась к посторонним звукам, надеясь, что это просто сон, пока один из воров ни зашел в комнату. Это ее сильно напугало, и она закричала. Мужчина больно схватил ее за ногу и вытащил из комнаты, тут на шум прибежал Антон.

— Это я во всем виновата! — Вновь сорвалась на крик девочка.

— Тише, тише, ты ни в чем не виновата. — Попыталась успокоить ее я, но это вызвало лишь новый поток слез.

— Если бы он не кинулся меня защищать, то смог бы сбежать. — Последний раз всхлипнула малышка, и я замерла. Не хватало еще, чтобы она винила себя в случившимся. Поэтому, заговорила очень аккуратно, взвешивая каждое слово: