Вкуси меня медленно

— Знаю. — Как ни странно, Мишка считала, что будет скучать по-иному. Он многим был похож на неё: искал и желал то, чего не должен был иметь, потому что, если бы имел, то погубил бы это. Нолан сделал бы это болезнью, а Мишка… чем? Не Эстапом, больше нет. Могла ли она погубить Джексона, умерев во время операции?

«Ты убьёшь Джексона», — сказал ей Даллас.

Она не могла выкинуть эти слова из головы. Даже не зная, что Джексон сделал ради неё, она не желала причинять ему боль. Он был причиной, по которой она дышала, причиной, по которой жила.

Мишка задумывалась о том, чтобы позволить себя убить, после того, как они разберутся с Шонами. Даже приготовилась умереть, чтобы спасти Джексона. А теперь в этом не было необходимости. Сенатор Кевин Эстап больше не управлял её действиями. Она принадлежала самой себе, и могла сама принимать решения. Единственная проблема заключалась в том, что сейчас она начинала представлять себе различные затруднения.

Сможет ли Джексон быть счастлив с ней в долгосрочной перспективе? Что, если она не сможет дать ему всё, чего он хотел, в чём нуждался?

— Ты хочешь детей? — слова вырвались прежде, чем она смогла их остановить.

Джексон непонимающе сморщил лоб.

— Ты меня озадачила. Хочу ли я детей что?

— Забей. — Мишка притворилась, что занята рассматриванием ДИС. — Это был дебильный вопрос.

Несколько мгновений стояла давящая тишина.

«Боже, я идиотка». Конечно, он хотел детей. Все мужчины хотели. Им же нужны были наследники. Хоть Мишка и могла быть преданной Джексону, могла окружить его любовью и обожанием, могла защитить его, детей она ему родить не могла.

Если она переживёт операцию, станет ли Джексон потом отдаляться от неё? Может ли он её бросить? Променять на другую женщину?

Ей никогда не приходилось беспокоиться о подобных вещах прежде, потому что Мишка полюбила впервые, и впервые захотела быть с мужчиной.

Внезапно, тёплые пальцы обхватили её за подбородок и наклонили её голову. Джексон внимательно посмотрел на Ли'Ес, в его серебристых глазах было понимание.

— Нет, — произнёс он.

— Что нет?

— Нет, я не хочу детей.

— Врёшь, — ответила она, не осмеливаясь надеяться.

— Я бы никогда не соврал тебе. Погоди. Беру свои слова назад. Я бы соврал тебе, но только для того, чтобы затащить в постель.

Когда она увидела его улыбку, то надежда пересилила сомнение и расцвела, несмотря на сопротивление Ли'Ес.

— Но почему?

— Почему я хочу затащить тебя в постель? Не могу поверить, что ты спрашиваешь.

Мишка рассмеялась.

— Ты понял, что я имела в виду.

Его глаза потемнели от желания.

— Обожаю, когда ты смеёшься, и тебе нужно чаще это делать. Но почему я не хочу детей? Потому что я хочу, чтобы ты была только моей, а маленькие монстры будут мешаться.

— Я серьёзно.

— Я тоже. Если после пятидесяти или шестидесяти лет совместной жизни я смогу чуть-чуть поделиться тобой, что маловероятно, так что сильно не радуйся, но если всё-таки к тому времени ты решишь, что хочешь детей, то мы усыновим.

Пятьдесят или шестьдесят лет совместной жизни. Мишка прикусила нижнюю губу, снова в него влюбляясь. Её пульс дико бился, каждое биение сердца было для Джексона. Он уже столько дал ей, и продолжал давать больше, и ей хотелось ответить ему тем же. Только она не знала как. Чего он желал больше всего на свете?

— Джексон, я…

Машина остановилась перед продуктовым магазином, привлекая её внимание.

— Мы на месте, — произнёс Джексон, напрягшись и в считанные секунды превращаясь из возлюбленного в агента. Повернувшись, он суженными глазами осмотрел то, что их окружает.

Приближался вечер, солнце уже заходило. В ближайшей местности находилось по меньшей мере пятьдесят людей.

— Я не вижу твоих друзей.

— Они должны быть где-то здесь.

Ли'Ес почти предложила позвонить им, но тут вспомнила, что его телефон у неё.

Внезапно возле внедорожника появился Люциус и постучал костяшками пальцев по окну Джексона. Увидев его, Джексон открыл дверь, и агент забрался внутрь, заняв всё заднее сиденье.

— Что-то вы долго, — пробормотал парень. С их последней встречи он обесцветил волосы и проколол бровь, а вокруг шеи сделал тату в виде питона. «Он маскируется так же хорошо, как и я».

— Где остальные? — спросил Джексон.

— Иден и Девин ждут у задней стороны здания, на случай, если этот говнюк попытается смыться оттуда.

— Девин может заморозить Нолана? — спросила Мишка, вспомнив, как иной сделал это с ней. — Если тот невидим?

Люциус покачал головой.

— Он боится пытаться. Даже со сканером он не может увидеть Шона, чтобы сфокусироваться на нём, но, если заморозит всех в этой области, и окажется, что на Нолана это не действует, то Шон поймёт, что мы здесь и, вероятно, снова уйдёт.

— Как нам тогда за ним проследить? Да, мы можем видеть его перемещение на телефоне, но не знаем, что он делает руками, с кем говорит, что поднимает. — Джексон тяжело вздохнул.

— Дайте мне минуту, и я узнаю, что он делает. — «Надеюсь». Она редко пользовалась способностью, которая была для этого необходима.

Мужчины изумлённо посмотрели на неё.