Вкусивший плоти Ангела

Активация. Щиты на нуле. Третья и пятая цепи работают с перебоями… Множественные сведения о повреждениях… Опорно-несущая конструкция неработоспособна. Плевать. Двигайся. Двигайся же! Реактивные движки недовольно прочихиваются, но запускаются. Резкий рывок, разворот. Оружие исправно, но прицеливаться придется самой. МД скользит на спине, вздрагивая от случайных столкновений. Стреляют, неуклюже маневрирую, прикрыв левым манипулятором пробоину кабины. Стреляю в ответ. Иногда удается попасть, и тогда очередной враг разлетается на части. От мощной автопушки их АТ-поле уже не защищает. Ракеты, летят прямо на меня. Самонаводящиеся, просто так не уклониться. Нужно сбить! Пулемет на левой руке ослепляет огнем выстрелов. Без системы наведения попасть очень сложно, но мне удается сбить одну. Но на этом удача отворачивается от меня — сухой треск слева оповестил, что патроны в боксе пулемета закончились. Ракета близко! Не уклонюсь! Передаю всю энергию на левый двигатель. Машину одним мощным рывком подбрасывает и переворачивает в воздухе. Правая рука закрывает кабину, а левая выставлена в сторону опасного снаряда.

Взрыв. Треск. Дикая тряска. В глазах на мгновение темнеет.

Идти. Идти дальше. Идти, только идти.

Иду, таща за собой сестру. Слава Лилит, она почти не пострадала при взрыве — ремни уберегли ее от последствий падения. Но нужно идти, пока враги не догнали нас. Там помощь. Госпиталь. Сестре помогут. Главное идти и не споткнуться. Больно. Правая рука бессильно свисает, выгнутая в локте в противоположную сторону. Больно. Кусок искореженного металла торчит из правого бока, пропоров защитную ткань. Вытаскивать нельзя, иначе истеку кровью: медицинский гель-клей весь вытек из сквозных порезов ткани и не может залепить собой рану. Ноющая боль в ноге нарастает. Скорее всего вывих, но идти могу. Инъектор пуст, но даже будь это не так — я бы им не воспользовалась. Даже организм сороритас может не выдержать, просто разорвется сердце. Если это случится, то некому будет отнести мою сестру к медикам. А потому надо идти. Идти вперед!

Взрывы. Вокруг все взрывается. Пули больно бьют по защите, но не пробивают — слишком далеко стрелки. Шум, сотрясение земли. Оборачиваюсь и вижу Евангелионов. Нет, это не они. Или они? Гигантские существа без брони, с переплетаемыми слоями мышц, что держат в своих правых руках золотистые столбы света. Там, где эти столбы втыкаются в землю мгновенно разрастается круг света. И выстрелы стихают. В том свете остаются только бело-черные фигуры..

Идти. Идти еще быстрее! Еще. Шаг за шагом все дальше.

Очередной взрыв. Меня подбрасывает в воздух, до темноты в глазах ударяет о землю.

Я вижу. Небо… Снег..

Красный..

Снежинки на лице такие холодные…

Я открыла глаза. Где я? Где? Где?! Ничего не понимаю, мозг отказывается думать. В глазах все смазано, уши слышат лишь глухой гул. В голове все плывет.

Я очнулась вновь. Я вишу, подвешенная поддерживающими ремнями, внутри медицинской капсулы. Тело почти не двигается… Все левое плечо перетягивает медицинский бандаж. Не чувствую руку. Ее нет. Чувствую неприятное копошение: это тонкие манипуляторы медицинской капсулы накладывают швы на правом боку. Такие же манипуляторы что-то делают в разрезе под грудью. Все тело зудит. Этот зуд лишь отголоски боли, подавленной сильным болеутоляющим, обильно примешенном в LCL капсулы.

Больно… Обезболивающее действует, но мне больно. Это не боль тела.

Больно. Сестры мои, как же мне больно. В LCL не видно слез — они моментально смешиваются с раствором, растворяются в нем. В моей душе пусто. Холодно. Больно.

Сколько моих сестер погибло?! Моя семья… Скольким из них удалось выжить в той бойне???

Больно. Горько.

Боль потери терзает сильнее телесных ран.

Хочется кричать, но я не могу. Все, что я сейчас могу, это скорбно оплакивать павших.

Но еще я знаю, что я буду делать дальше. Курс полного восстановления долог, но можно его ускорить. Потерянную руку можно заменить автоброней.

Я вернусь. Я буду мстить за свою семью! И я убью столько белых уродов, скольких смогу! Уничтожу.

Боль в душе не утихает, но теперь к ней примешивается небольшой огонек ненависти. Он согреет меня в этом холоде.

Я буду жить дальше.

Я буду мстить.

Я буду помнить.

Всегда.

* * *

Израненная девушка медленно закрыла глаза и в очередной раз провалилась в небытие сна. Слишком сильны были ее раны, и организм тратил все возможные ресурсы для своего восстановление. Но она выживет. Выживет, чтобы опять воевать. Но теперь у нее были для этого свои личные мотивы.

Глава 37

Маятник мерно вел свой ход, изгоняя из воздуха кабинета зловещую тишину.

Я еще раз пересмотрел отчеты о нашем грандиозном разгроме. Потери техники, оборудования… Людские потери. Армия меня не интересовала, но в той бойне пало пять десятков сороритас! Еще около сотни попали в госпиталь с повреждениями разной степенями тяжести. Многие из них были уже почти при смерти, когда их помещали в медицинские капсулы.