Влад Талтош. Том 3

— Тоже верно. — Она нахмурилась, помолчала минуту, и заговорила: — Некоторые полагают, что суть закона в защите — Императорская гвардия и местная полиция заботятся о защите невиновных. Другие думают, что суть в справедливости — чтобы никто не мог сделать ничего дурного, не получив заслуженной кары. Третьи считают, что суть в отмщении: душа жертвы успокаивается, созерцая муки палача.

Она остановилась. Я ждал.

— Сейчас Дом Иорича находится в самом низу Цикла, — продолжила она.

Я кивнул. Всегла о таком забываю. Оно и понятно — я вряд ли проживу столько, чтобы увидеть хотя бы один поворот Цикла, тогда как за жизнь среднего драгаэрянина Цикл может совершить два или даже три полных оборота. Ну а еще есть Сетра, о которой нечего и говорить.

— Ладно, я так понимаю, тут есть связь?

Она кивнула.

— Иоричи — Дом справедливости.

— Да, знаю. Судьи, адвокаты, законотворители и прочая.

Она покачала головой.

— Это не справедливость, это закон.

— Если ты имеешь в виду, что закон ничего общего со справедливостью не имеет, то ничего нового ты мне не сообщила.

— Я пытаюсь тебе сообщить, что иногда имеет.

— Хм. И это «иногда» — когда иоричи у вершины Цикла?

Она кивнула.

— Ладно. А в остальное время что твопится?

— То, что выдают за правосудие, суть манипуляции знати.

— Звучит так, словно в этом должен быть смысл.

Она фыркнула; появился Такко с бокальчиком чего-то прозрачного.

Опорожнив его одним глотком, по-солдатски, Сетра кивнула.

— Знаю, о чем ты.

— Может, ты сумеешь…

— Империя охраняет в первую очередь себя самое. Она защищает знать, которая ее поддерживает, и механизмы, необходимые государству, чтобы все продолжало крутиться. Любого посягнувшего на эти основы вздернут на месте.

— Но только не в период правления Дома Иоричей?

Она кивнула.

— Интересное должно быть времечко.

— Идет сразу после джарегов, видишь ли.

— Ну да. Так что у них есть чем заняться.

Она кивнула.

— Итак, — проговорил я, — что же такого угрожающего основам Империи сотворила Алиера?

— Ничего.

— Ничего?

— Оказалась не в том месте не в то время, если хочешь. Или просто случилась под рукой. Или еще что-то.

— Сетра, ты пьяна?

— Немного.

Так. Ладно. Это уже что-то новенькое. Как такое воспринимать, я не был уверен. Самая могущественная волшебница в мире — вдрызг пьяна. Разве нет законов, которые возбраняли бы подобное?

— Сетра, ты хочешь сказать, что защищать Алиеру значит нападать на Империю?

— Мне казалось, это очевидно.

Что ли и мне напиться?

— И поэтому никто из друзей Алиеры не вмешался?

— Она сама, считай, запретила.

— Морролан, вероятно, чуть не лопнул от злости.

— Да, ему не понравилось.

Я кивнул.

— Вот, значит, во что я вляпался. Ну хорошо. И все равно не понимаю, почему императрица избрала на заклание именно Алиеру.

— А кого бы ты предложил?

— Сетра, но должны же быть сотни и тысячи людей, преступивших тот или иной закон, которых можно было бы использовать, отвлекая внимание от того, что императрица считает нужным скрыть.

— Не совсем, — проговорила она, подняла палец и начертила им в воздухе перед собой светящуюся белую черточку. — Алиера известна всем, даже среди текл, о чем свидетельствует факт, что даже ты услышал об этом в своем захолустье. — Она нарисовала вторую черту. — И все знают, что она подруга императрицы. — Сетра провела третью черту; надо бы самому выучить этот трюк. — И ни для кого не секрет, что на штудии Алиеры Империя смотрит сквозь пальцы. О ком еще такое можно сказать?

Я скорчил гримасу.

— Ну ладно. Итак, все зависит от меня. И что же мне делать?

— Похоже, адвокат, которого ты нашел, очень хорош. Положись на него.

— Действительно хорош?

— В своей области, да.

— Приятно слышать. Он подрядил меня… ну, ты знаешь, на что.

— Да. Мудрое решение.

— Я собираюсь поговорить с Норатар.

— А, — сказала она. Потом: — Ой.

— Угу.

— Ладно, — подумав, проговорила она, — я это устрою.

— Спасибо.

Я выпил еще вина, совершенно не чувствуя вкуса.

Мы сидели вот так, пока уютное молчание не стало неуютным, и тогда я спросил:

— Сетра, а кто ты еще?

— Хмм?

— В смысле, у тебя, наверное, есть и другие, э, личности, помимо…

— А. Никого из них ты не встречал. Даже и не слышал, пожалуй.

— Должно быть это трудно.

— Иногда. А иногда это единственная радость, которая у меня остается.

Я кивнул. Хотелось расспросить о других ее персоналиях, но очевидно было, что она не желает об этом говорить, так что я допил вино и хранил молчание.

Чуть позже она сказала:

— Норатар согласна встретиться с тобой.

— Когда?

— Сейчас, если это удобно.

— Удобно, — повторил я. — Угу. Ладно. А потом я бы…

— Что такое? — нахмурилась Сетра.

— Так, ничего. Значит, повидаюсь с Норатар, а потом, пожалуй, пойду подкрепиться.

Она отвела взгляд.

— За «Валабаром» постоянно следят.

— Да, я так и предположил. Мне на ум пришло более безопасное место, скажем, «Разбитая башка».

— Боюсь, не знаю такой.

— Извини, жаргон джарегов. «Разбитая чашка».

— А. На Клеверном кольце.

— Владеет ей Дом Джарега, так что там я в безопасности. Нискан там обедал, когда за ним полгорода гонялось со смолой и перьями.

Она кивнула.

— Лишь бы ты там был в безопасности. Не хочу, чтобы что-то с тобой случилось.