Влад Талтош. Том 3

— И сколько волшебников понадобилось, чтобы так нагреть всю эту воду?

— Нисколько, — ответила она. — Природные источники.

Я заглянул ей в глаза, пытаясь понять, шутит она или как, но разгадать не сумел и оставил вопрос в стороне.

— Как ты себя чувствуешь? — пожелала она выяснить.

— Ошпаренной тушкой.

— Верю.

— Но на самом деле не так уж дурно.

— Вот и хорошо, — кивнула Киера. — А то говорили, мол, выходцам с Востока не под силу вынести такую жару, у них сердце разорвется. Правильно я не поверила.

У меня глаза на лоб полезли, а она мило улыбалась. Я покачал головой и решил побыстрее обо всем этом забыть.

— Иди отдохни, — сказала она, пока я одевался. — Я попробую добыть для тебя чуток полезных сведений, а потом подумаем, что делать дальше.

Странно, но я, кажется, был готов отдохнуть. Болеть ушибы еще болели, но я расслабился и немного осоловел. Пожалуй, даже не «немного» — не помню ни как поднимался по лестнице, ни даже ложился в постель; разве что Лойош что-то там проворчал, и мне это тогда не показалось смешным.

Когда я проснулся — неизвестно сколько часов спустя — снаружи было темно. Сверившись с Имперской Державой, я узнал, что до рассвета еще несколько часов, а сверившись с собственным телом, я узнал, что оно еще болит. Логика и опыт убедили меня, что болит куда меньше, чем должно бы, но утешением это служило слабым. Впрочем, что-то в этих горячих ваннах все же есть.

Я встал и осторожно — очень осторожно — сделал то, что вспомнил из упражнений «для разогрева», которым учил меня дед, когда обучал фехтованию. Он сказал, что от этих упражнений задеревеневшие мышцы расслабляются безо всякой магии. Полного комплекса я проделать не смог — ребро громко протестовало против многих позиций еще до того, как я в них перемещался, — но и то, что сделал, похоже, помогло. Дивгался я медленно, больше часа аккуратно вытягиваясь под фоновые замечания Лойоша насчет моей будущей карьеры в качестве танцора. Я в ответ сделал несколько замечаний о его будущей карьере в качестве настенного украшения, но он ничуть не испугался.

Я собирался во Дворец, но Лойош заметил типа, который мог оказаться джарегом. Я подождал за дверью, пока он с Ротсой изучали местность и в итоге нашли кружной путь в обход опасного места, где я не попал бы под наблюдение. Нет, я не знаю, был ли то джарег; и если да — не знаю, собирался ли он только наблюдать, или задумал нечто большее. Но я не был расположен испытывать судьбу.

Сквозь Дворец я прошел так, словно занимался этим всю жизнь; крыло Иорича, улица, Дом Иорича. На двери не было никаких загадочных записок, а Лойош сообщил, что Перисил внутри — или же там кто-то, способный дышать в точности так же. Однажды Лойош мне целую лекцию прочел, как опознавать людей по тембру дыхания; вежливости ради я выслушал.

Я хлопнул в ладоши, а чуть погодя хлопнул снова. Дверь приоткрылась ровно настолько, чтобы он смог на меня взглянуть, потом адвокат проворчал нечто вроде приветствия и открыл дверь пошире. Мы расселись по стульям.

— Занятой у вас выдался денек, — сказал Перисил.

Либо его наблюдательные способности не простирались так далеко, чтобы отметить, как медленно я двигаюсь, или как осторожно сажусь, или фиолетовые отметины у меня на физиономии; либо же он просто не хотел об этом говорить.

— Вы о чем? — спросил я.

— Час назад мне сообщили, что рассмотрение дела Алиеры временно приостановлено, поскольку Империя проводит «дальнейшее следствие».

— Хм. А это хорошо?

— Не знаю, — проговорил он; его необычные глаза чуть сузились и он наклонил голову. — Что вы сделали?

— Поговорил с Военачальницей. У нее, похоже, был совместный план с императрицей, как не допустить казни Алиеры — и я объяснил, почему такой план не сработает.

Он сел поудобнее.

— Ага! Что ж, это по крайней мере дает нам понять, что ее величество не желает казнить Алиеру.

— Это мы и так знали.

— Ну, пожалуй, да.

— А будет ли настоящее следствие, или они просто говорят так, чтобы затормозить дело?

— И то, и другое. Настоящее следствие проводится, но оно не касается Алиеры и использование доимперского волшебства. Их интересуют события в Тирме.

Я откинулся назад, отчего ребра отозвались вспышкой протеста, и попытался понять, что же это может в точности значить. Не сумел.

— Слишком тут много всего замешано, — проговорил я.

— Да. И в нашем случае — все, если мы сумеем провести связь, и ничего, если не сумеем. Но в настоящее время мы ничего не сможем сделать, пока не будем знать, намерена ли Империя по-настоящему рассмотреть дело Алиеры.

— Я бы так не сказал.

Он поднял брови.

— Продолжайте.

— Я просто имел в виду, что мы, возможно, ничего не сможем сделать в смысле законов, но с моей стороны…

— То, о чем вы мне не скажете.

— Да. С моей стороны есть кое-что, что вполне можно поднять.

Перисил уставился на столешницу, потом поднял взгляд.

— Мне не нравится, когда от меня скрывают то, что может повлиять на дело.

— Всецело вас понимаю.

— Ладно, — проворчал он, — делайте то, что должны сделать.

Я кивнул и не стал упоминать, что и так намерен этим заняться вне зависимости от его мнения.

— Что-нибудь еще?