Влада. Бал Темнейшего

– У Гильса ведь еще две сестры есть, у вас на них времени не хватит, – попыталась напомнить Влада, но Роксану Елисеевну это только рассмешило.

– Майечка и Стеллочка Мурановы ходят на бал каждый год, и их кожа, волосы и ногти всегда в прекрасном состоянии, уж я-то им не позволю себя запустить. Эти девушки готовы к балу за полгода, их платья другой случай, они не невесты наследника Темнейшего!

– А мое платье какое-то особенное? – насторожилась Влада, но Роксана Елисеевна ткнула пальцем в ее сторону.

– И прыщ на лбу они никогда бы себе не позволили в день бала, это уже верх всего, милочка!!

– Извините еще раз, – не получив ответа про платье, растерялась Влада.

Пытка красотой не прекращалась, особенно запомнилась помывка головы, при которой Владу чуть не утопили в мраморном бассейне. Голову мыли чем-то особенным, что внесли в ванную комнату на подносе в изящном флакончике со сверкающей камнями крышечкой.

– Растертый сиреневый жемчуг, извлеченный из желудка морского водяного, – сообщили ее мучительницы. – Придает волосам особенный блеск.

«Лучше бы не говорили, что мне моют голову тем, чем стошнило водяного» – Влада наглоталась воды, и в горле теперь саднило, но пытка того стоила: волосы заблестели как шелк и легли очень ровно и прямо, раскинувшись по спине.

В тело втирали крем, состав которого Влада не рискнула уточнять. Он пах одновременно морем, пудрой и чем– то вроде надкушенного граната. И если Влада наивно думала, что полировка и маникюр ногтей дело не такое уж долгое, то через три часа поняла, что жестоко ошиблась.

Руки онемели и затекли, а стая кикимор все терзала ее пальцы пилочками для ногтей, вокруг был крем, баночки, скляночки и окрики Роксаны Елисеевны. Потом Влада позорно приняла за бальное платье одетое на нее черное нижнее белье, восхитившись кружевами до колен, и кикиморы долго давились смехом, переглядываясь друг с дружкой.

В три часа дня Влада вдруг так захотела, чтобы хоть что-то сейчас вмешалось в эту церемонию пыток, что даже обрадовалась, услышав, то где-то вдалеке зашумели голоса и раздался громкий стук – будто кто-то колотил ногой в двери дома.

– Прошу покорнейше прощения, – ворвался в комнату встревоженный лакей. – Там внизу явился неизвестный домовой и смеет утверждать, что он входит в свиту невесты наследника! Шумит и ломится в дверь! Что прикажете делать?

Кикиморы замерли, подняв глаза на Владу – и она с облегчением поняла, что это вопрос решать исключительно ей.

– Впустите, – подумав, согласилась Влада, обнаружив, что радуется возвращению негодяя Ливченко. Ожидание бала и все это кикиморское сумасшествие настолько действовало на нервы, что наглая домовая рожа вдруг оказалась очень кстати.

– Я, между прочим, состою в свите невесты Темнейшего и неприкосновенен! – донеслось с лестницы. – За оторванный рукав ты мне заплатишь, козлина, понял?!

Диня ввалился в комнату, разъяренный и злой, волоча за собой огромный чемодан.

– Ты бы колесики к нему приделал уже, – нервно рассмеялась Влада. – А то таскать туда-сюда скоро надорвешься…

– Во-первых, здорово, Огнева, – огрызнулся домовой, огрев злобным взглядом лакеев, которые вбежали за ним следом и теперь топтались на месте, ожидая приказа выдворить гостя прочь. – Че зырите, клешни оторву, зенки сами выкатятся, чмо!

– Угомонись! – прикрикнула на него Влада. – Чего приперся?

– Что значит – «чего»?! – Диня возмущенно вытаращился на Владу. – Ты собиралась на бал без меня пойти? Ты знаешь назубок политес апофигея бала?!

– Я решила других домовых вместо тебя с собой взять, – Влада была рада сорвать на ком-то свое раздражение, уверенная, что домовой все равно уже никуда не денется.

– То есть ты собираешься переться на бал с чужими домовыми, вот с этими?! – Диня невежливо ткнул пальцем в лакеев. – С ума сошла! Да лучше возьми на бал с собой что-то из мебели! Ты же потеряешься! Ты не знаешь с кем поздороваться, куда пойти, тебе же советник нужен!

– Молодой человек, вы мешаете, – Роксана Елисеевна двинулась в сторону Дини, нехорошо поигрывая расческой. – Но если вы действительно состоите в свите невесты Темнейшего, тогда другое дело… тогда нам добавится работы… Вы идете на бал?

– Чегой-то за допросы такие? – Диня попятился от кикиморы, с опаской поглядывая по сторонам. – Ну да, иду на бал, как без меня-то?

Вопросительные взоры кикимор снова ждали только согласия Влады, и та с огромным удовольствием кивнула головой.

– Это мой домовой, из моей свиты, и он идет на бал, – обратилась она к лакеям, которые не сводили с нее глаз, ожидая приказа вывести скандалиста вон.

Визг Дини Ливченко, который попался в руки кикимор, полетел по этажам дома. Вырваться из лап сразу десятка когтистых девиц не слишком сильному физически домовому было невозможно.

– Пустите! Ай!! Укушу… Голову не трогай! Отпусти меня, коза проклятая!! – вопил, лягаясь домовой, когда с него стаскивали старую куртку и грязные кроссовки.