Владеющие духом: сердце не камень (СИ)

 Я рухнула на подушки и, прикрыв глаза, несколько раз повторила в памяти слова пророчества. Хоть дух и произнес их лишь раз, но я не забыла ни слова... Я слышала раньше пророчество. Я знала его наизусть. Черный ветер - это тетка, камень лунный - я, двенадцать сосудов жидкости алой - кровь тех самых пропавших на время девушек, о которых мне рассказывала баба Маша. Они нужны были для заключительного обряда... Но не все в этом пророчестве мне было понятно...

- Что значит каменное сердце? - поинтересовалась я у духа.

- Сердце каменным становится у ведьмы, когда любовь свою убивает она.

- Ольга убила этого Алексея?

- Да, ночью той же. Как и сказала она, сам к ней пришел он.

 Тут в моей голове мелькнула догадка и я спросила:

- Получается, она хотела, чтобы и я убила Петра? Чтобы и мое сердце стало каменным...

- Да, - кивнула крыса. - Твоей судьбой был Петр. А его - ты.

- Но ты мне вчера сказала, что я не убила его... Значит, он жив. И пророчество не сбылось. А тетка, она жива?

- Да, жива.

 Перед моими глазами замелькали все картинки, которые показывали мне перья. Это тетка присутствовала на том шабаше, когда мама... забеременела мной. После того видения я ее не узнала, на фото из сундука она выглядела иначе, милее и добрее... Вот как окаменелое сердце и темная сила меняют ведьм. И Веда это знала... Она все знала и специально оставила мне все эти подсказки, чтобы я все увидела и вспомнила... Стоп! А что, если я потеряла память не из-за нелепого заклинания, если это бабушка стерла мне ее? Вполне может быть, если учесть все те события, о которых я узнала... Но для чего? Чтобы я не стала темной?... Черт, когда же я все узнаю до конца? У меня осталось одно перо, на завтра, а на сегодня один вопрос. И я, подумав, задала тот, который, пожалуй, надо было задать в самый первый день:

- Почему душа Веды не приходит ко мне?

- Не приходит душа, потому что нет ее. За другого душу отдала она...

 Вот как, бабушка, значит, отдала свою жизнь за другого? За кого? Я собралась было это спросить, но дух с грустью сказал:

- Прости, Лилит, но опять вопросы закончились твои.

 Я тяжко вздохнула и, пошатываясь, поднялась с кровати. Мне хотелось курить, и я вышла на крыльцо. Усевшись на уже такую родную ступеньку крыльца, я достала пачку и закурила. Курила медленно, успокаивая нервные клетки, а, докурив, почувствовала такую напряженную усталость. И вернувшись в дом, тут же рухнула на кровать, проваливаясь в глубокий сон...

 Что-то холодное и даже липкое коснулось моего плеча. Но было это так нежно, что мне стало даже приятно. Прикосновение повторилось, но уже на шее. Потом ниже..  Я улыбнулась и прикусила губу, ощущая уже поглаживающие движения... Грудь тут же предательски напрягалась, стыдливо возбуждая тело. А холодные прикосновения спускались все ниже, пробежались импульсом по животу, направляясь туда, где сконцентрировалось основное и главное возбуждение... Черте что! Меня что, домогаются? Да еще так явно в этом сне. Я повернулась на бок, и сразу почувствовала, как касания переместились на  тыльную часть моего тела... Вздрогнув, я резко проснулась, села на кровати и тут же увидела сову. Она сидела на подушке и, увидев, что я проснулась, потерлась о мою щеку и тихо заухала мне на ушко. Наверное, хотела сказать что-то... Но я не понимала. Погладила птичку по голове и покосилась в окно, в которое уже пробивался дневной свет.

 Только я приняла вертикальное положение и шагнула к выходу, как мне под ноги бросилась крыса. И это было странно, обычно днем она прячется от меня, а тут носится по дому, противно попискивая. Видимо и она хотела мне что-то сказать, но тоже не могла. Что-то взбунтовалась моя живность. Но нам ничего другого не оставалось, как покорно ждать ночи.

 Но покорно ждать я не могла, время тянулось, прошедшая минута казалась часом... Делать было совершено нечего, и я решила выпить снотворного отвара, чтобы уснуть и тем самым, как можно скорее, приблизить ночь.

 Проснулась я без десяти двенадцать. И первым, что увидела вновь была сова. Она устроилась на столе и смотрела в окно. А я, решив не терять времени, схватила ведро и помчалась на улицу. Затем приготовила все необходимые ингредиенты и села ждать закипания. И, когда я уже держала над варевом рыжее перо, в комнате с криками появилась крыса:

- Лилит! Подожди! Тебе кое-что сказать нужно мне! - но сказать она ничего не успела, перышко плавно опустилось в котел, и я провалилась в густой, белый пар...

 Ржавые оградки за разрушенной церквушкой. На одной из нагробных плит лежит юноша. Тело его неподвижно, глаза закрыты. Но он дышит, видно, как грудная клетка часто поднимается. У его тела стоит девушка. Нервно поправляет одной рукой темные волосы, а в другой руке сжимает клинок. Атам.

- Ты должна его убить! - раздался женский голос сзади. Девушка вздрогнула, но не испугалась, а в ее голове раздался другой голос, который эхом повторил за женским: "Должна его убить..."

 Девушка села рядом с юношей, посмотрела на его красивое и спокойное лицо и прошептала:

- Но я же люблю его... Как я могу?