Владеющий

Тут новых учащихся уже ждали. Их родственники – родители, братья, сестры, да и просто близкие друзья усиленно рукоплескали им. Они встречали первый маленький успех Аколитов, которые сделали лишь крохотный шаг на пути к обузданию своей Анима Игнис. А я шел среди остальных учеников и понимал, что в мою честь здесь не звучит ни одного хлопка. Я был одиноким чужаком, который непрестанно окружал себя паутиной лжи и обмана.

В этой большой стае счастливых щенков, которые улыбались и виляли хвостиками, я был сиротливым злым волчонком с тысячелетней гнилой душой внутри. Посреди богатого убранства, белоснежного мрамора и богато одетых людей я выглядел средоточием мрака и тоски. И, похоже, та крупица Ада, что таилась во мне, начала отзываться на мое настроение. Все те, кто шел рядом, будто что-то почувствовали и неосознанно отшагнули от меня, оставляя в моей компании лишь пустоту.

Я видел, как хмурились некоторые вельможи, когда наши взгляды встречались. Им совсем не нравилось то, что смотрело на них из глубины моих глаз. Кто-то даже поспешно отворачивался, а одна юная особа вообще поднесла сложенные пальцы к переносице, словно просила защиты у Воргана. Мое общество пугало смертных, потому что в теле мальчишки Данмара сидело нечто большее, чем просто душа. И некоторые чувствовали это. Только вряд ли могли себе объяснить.

Внезапно подле меня возникла чья-то высокая фигура. Я слегка скосил глаза в сторону и увидел гиганта Астала, который выбился ко мне из самого хвоста, растолкав других подростков. Он пристроился рядом, с вызовом поглядывая на всякого, кто осмеливался недобро коситься в сторону нашей контрастной парочки. Самый молодой и самый старший Аколиты, поступившие в этом году. Невысокий одиннадцатилетний юнец и почти двухметровый широкоплечий мужчина со шрамом через половину лица. Проклятый мальчишка и его преданный защитник…

Так мы и шествовали с ним, словно бы противопоставляя себя всему остальному обществу. Не только лощеным аристократам, но и обеспеченным простолюдинам, у которых хватило денег для обучения в Дивинатории.

Вдвоем мы притягивали еще больше взглядов, правда теперь уже по большей части просто любопытных. Видимо, компания Астала помогла мне переключиться и утихомирить разгорающееся где-то в глубине буйство пламени Преисподней. И теперь для всех я снова выглядел обычным безусым юнцом в темном камзоле.

Постепенно Аколиты разбрелись по залу, прибиваясь к стайкам своих знакомых или родителей. Причем, здесь, как и в предыдущем помещении, сохранился абсолютно тот же порядок. Благородные оккупировали дальнюю половину, а все остальные остались на другой. Зазвучала тихая и ненавязчивая музыка, совершенно не мешающая разговорам, и тут же в центре зала показались первые вальсирующие парочки. Причем, возраст танцующих был преимущественно весьма зрелый. Молодежь пока то ли стеснялась, то ли предпочитала сначала наобщаться между собой и поделиться первыми впечатлениями.

Одни только будущие императорские воины, наплевав на все условности и приличия, ломанулись к накрытым вдоль стен столам с множеством угощений и яств. Оно и понятно. Эти ведь ребята не были рожденными в богатых семьях, и подобных кулинарных изысков не видывали за всю свою жизнь. И за это в их сторону снова полетели колкие насмешки и брезгливые взгляды. Однако тем ребятам, судя по всему, было на это плевать.

– Что ты делаешь? – Едва коснулся моего локтя и тут же отдернул руку воитель, заметив, что я не собираюсь останавливаться в первой половине зала. – Там же благородные…

– Именно, Астал, – тихо ответил я ему. – Ты уже забыл, что мы обсуждали, пока ждали вручения медальонов?

– Нет, но я не думал, что ты вот так с места в карьер возьмешь…

– А только так и надо действовать, – поучительно заметил я. – Мы либо имеем свои права и умеем их отстаивать, либо всю жизнь прячем глаза, уткнувшись себе под ноги, и жмуримся от ударов плетью. Третьего не дано. И если сейчас я не заявлю о себе громко, то потом меня уже никто не услышит.

– Надеюсь, ты отдаешь себе отчет… – пробормотал здоровяк, потерев побагровевший от волнения шрам на щеке. Он тоже для себя уже все решил. Что бы я ни предпринял, он будет со мной. До конца.

Уже на подходе к тусовке благородных, в нашу сторону полетели тихие шепотки, разобрать которые было затруднительно. Но не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться, что аристократы сейчас обсуждают двух наглецов, которые дерзнули затесаться в их общество. Хотя, справедливости ради, некоторые представители знати узнавали во мне того мальчишку, которого совсем недавно при свидетелях пригласили на прием к Эстуанам, и удостаивали нас легким кивком головы. Видимо просто на всякий случай. Таких я старался запомнить как можно лучше, помечая их в памяти как наиболее благоразумных и открытых к контакту.