Владелец элитного клуба

Огромная круглая кровать занимает центр. Она застелена чёрно-белым бельём. А сама выдержана в белых и серых тонах. Напротив неё, по обе стороны прохода, устланого белоснежным мягким ковров, располагаются два кресла, направленные к ней. На стене - огромная чёрная телевизионная панель. Метра три в ширину. Под ней длинная невысокая тумба серого цвета с несколькими чёрными пультами. Проход делится надвое и огибает кровать с одной стороны так, что видна серебристо-белая дверь. С другой - уходит в нишу, в которой располагается небольшой бар с парой барных стульев. Из-под потолка льётся тёплый свет. Освещение здесь вообще устроено по первому классу. Безумно красиво и стильно. А вот иллюминаторы все закрыты.

В этом салоне приятно пахнет чем-то немного сладким и очень свежим. Сглотнув, останавливаюсь на пороге и слышу, как Костя за моей спиной мягко зыкрывает дверь.

Оборачиваюсь.

Сердце стучит часто-часто. Я так взволнована и даже напугана, что теперь не знаю, что и сказать. Дать заднюю? Сказать, что я стесняюсь? Дурочка, зачем я ляпнула, что хочу трахаться... Пусть это и правда, но зачем я это сказала?! Хитрый лис, он так ловко подвёл меня к этому... Я думала, что секс между нами будет позже... Не в самолёте же! О Боже... Что мне теперь придумать?

Костя, между тем, немного щурит глаза. Снова эта же лёгкая насмешка во взгляде. Снова эти искорки...

Он подходит ко мне и легонько берёт за руку.

- Ты чего так перепугалась? - негромко спрашивает он.

Никак не могу заставить себя смотреть ему в глаза, хотя он этого явно хочет.

Мнусь. Ищу нужные слова. И не нахожу...

- Послушай, - нежно приподняв пальцами мой подбородок, вдруг произносит он, - Я не считаю тебя шлюхой. Правда. Я не тупой и вижу, какая ты на самом деле. Твои реакции и твой язык тела говорят о тебе больше, чем ты думаешь. Достаточно просто видеть. Но ты ведь и не девственница, верно?

- Нет, - нервно и быстро облизнув губы, отвечаю я.

- Так чего же ты так напугана? Ты думаешь, я собираюсь тебя насиловать? - в его голосе появляется оттенок мягкой насмешки.

У меня впечатление, что он лев, а я... какая-то... коза. И что он вот так так вкрадчиво и нежно со мной разговаривая, сейчас меня сожрёт. Глупо, конечно, но по ощущениям - именно так. Чувствую, что дрожу уже, как осиновый лист. И надеюсь только на то, что это не очень видно.

В надежде смотрю на бар. Может, стоит чего-нибудь выпить?

Он быстро считывает моё желание.

- Хочешь мартини с соком?

Едва заметно киваю.

- Хорошо, - отпуская мой подбородок, говорит он, - я сейчас сделаю, - затем указывает рукой на дверь в конце прохода: - Вон там - душевая и туалет.

- Благодарю, - отвечаю я, едва не делая книксен из-за волнения.

И быстро ухожу туда.

Следующие две минуты стою перед зеркалом, наблюдая странное цветовое сочетание на своём лице: вся бледная, но щёки горят и очень блестят глаза. Мою руки и, сведя ладони вместе, подношу их к губам. Выдыхаю. Вытираю бумажным полотенцем, и оглядывая, душевую кабинку с матовым стеклом, сажусь на унитаз писать. Он тут такой, что можно подумать, будто я в гостях у какого-то богатого аристократа. Настоящее произведение искусства. Здесь вообще всё очень стильное, чистое и сверкает серебристым металлом и белой и синей краской.

В душ я, пожалуй, пока не пойду. Сердце колотится, ужас. Снова мою руки с душистым жидким мылом, снова вытираю, и выхожу обратно в салон-спальню.

Теперь на экране огромного монитора крутится какой-то то ли фэшн, то ли музыкальный канал. Звук убран в ноль. Если бы иллюминаторы, не тактильные ощущения и едва слышный гул моторов, можно было бы подумать, что мы вообще не в самолёте. А в каком-нибудь загородном особняке со странной планировкой.

Костя идёт мне настречу, протягивает бокал с апельсиновым коктейлем, и уходит туда, откуда я только что вернулась. Быстро возвращается и видя, что я стою перед экраном, зачарованно рассматривая плывущую под водой, пронизанной лучами солнца, девушку в купальнике, произносит:

- Вскоре и ты будешь так же.

Оборачиваюсь в его сторону.

- Нас чуть позже ждут яхта и тёплое море, - добавляет он.

Теперь он очень серьёзен, даже немного хмур, и одновременно с тем как-то безумно сексапилен. И как же ему идут эти две небрежно расстёгнутые пуговицы сорочки... Впрочем, сексапилен он в принципе... Интересно было бы взглянуть на него без рубашки...

Уверенной и очень спокойной походкой, он подходит к бару и берёт бокал, на треть заполненный янтарной жидкость. Жидкость чуть плещется, когда он подносит бокал к губам, и в ней сверкают кубики льда.

- Бурбон, - коротко говорит Костя.

Он делает глоток, ставит бокал на столик и подходит ко мне. Моё сердце замираетс каждым его шагом. Волнуюсь даже сильнее, чем там, в клубе, при выборе карточки. Впечатление какой-то замедленной съёмки. Повторно спешно отпиваю из бокала мартини с апельсиновым соком. И вовремя. Потому что Костя забирает его из моих рук и ставит рядом со своим.

- Сядь туда, - с какой-то элитарной, спокойной властью указывает он на кровать.

- На кровать? - распахиваю глазами я.