Владелец заводов, газет и пароходов

– Вот как?.. Хм, мой юный друг демонстрирует все новые таланты. Дальше?

– Нашего конфидента обыскали, немного допросили – разумеется он все отрицал, затем оглушили, и… Повесили прямо у меня на глазах.

Фридрих, потянувшийся было рукой к сигаре, тут же о ней забыл.

– Занятно.

– Далее, меня развязали, и, насколько я понял, запечатлели на фоне, гм, недавнего собеседника. Кстати, проделав это при помощи удивительно маленькой переносной фотографической камеры. Опять связали и ненадолго оставили в покое – по всей видимости, дожидаться наступления вечера. Из разговоров я уяснил, что меня намеревались переправить куда-то еще, с тем, чтобы уже там без помех и спешки… Мм, я не вполне понял, но кажется это звучало следующим образом – «как следует вытряхнуть душу». Должен заметить, что действия моих, гхм, пленителей, были довольно слаженными. Как будто им уже не раз приходилось заниматься подобными вещами. Кляп, специальные веревочные путы на руки и ноги, очень качественный обыск…

– Как же вам удалось вырваться из этой западни?

– Увидев меня, главарь этих бандитов явно удивился. После непродолжительных разглядываний он приказал своим сидеть очень тихо, и куда-то спешно уехал. Как мне удалось услышать – за каким-то «командиром». Пользуясь тем, что за мной почти перестали присматривать, я потихоньку ослабил свои узы, после чего тут же покинул столь негостеприимное окружение. Через окно.

– Теперь становится ясно, где вы немного поцарапались.

– Почти, патрон.

Генрих выложил на стол доказательство своих подвигов. Смятый свинцовый комочек, в первом приближении бывший когда-то пистолетной пулей калибра семь, шестьдесят два.

– Если можно так выразиться, меня горячо провожали.

– Рана серьезная?

– Плечо. Доктор сказал – пустяки.

Порученец браво улыбнулся, показывая, сколь мало его заботит боль.

– Дальше все было опять же привычным порядком: забрав в указанном месте бумаги и получив частную медицинскую помощь, я сел на поезд и пересек границу.

Достав из кармана пиджачной пары толстый и изрядно потрепанный конверт с замятыми уголками, Найгель положил его прямо перед собой. Крупп, глядя на ценную добычу, немного отстраненно поинтересовался:

– Вы уверены насчет нашего конфидента?

– Все всяких сомнений. Я более четырех часов находился от тела на очень малом расстоянии, и не питаю и тени сомнений в свершившемся факте смерти – да и некоторые физиологические признаки подкрепляют мою убежденность. Например, его язык…

– Такие подробности мне не нужны!

– Виноват. Одним словом, я вполне уверен.

– Он не говорил, каким образом к нему попали сведения?

– Мельком обмолвился, что абсолютно случайно. Отмечу особо – он был испуган до чрезвычайности.

– Печально, очень печально терять столь полезных нам людей. Ну что же, Генрих – я надеюсь, что вы основательно отдохнете перед написанием подробнейшего доклада о своей поездке.

Порученец пружинисто подскочил, демонстрируя, что готов приступить прямо сейчас.

– И я настаиваю, чтобы вы как следует позаботились о своем здоровье – оно еще не раз пригодится компании.

Плечи Нейгеля расправились, и он наконец-то позволил себе открыто улыбнуться – именно такими словами его патрон каждый раз объявлял о премии за проявленное усердие. А еще это значило, что потеря пятидесяти тысяч марок признана вполне обоснованной (хотя его историю, несомненно, еще не раз проверят), иначе не видать бы ему награды. А сам Крупп, проводив до двери ценного сотрудника, на обратном пути подхватил со стола конверт и уселся на своё место, мимоходом раздавив в пепельнице окончательно потухшую сигару.

– Что же, посмотрим.

Аккуратно разложив все содержимое измятой бумажной упаковки перед собой, Фридрих Альфред внимательно, не пропуская и малейшей буковки, все прочитал. Замер, затем машинальным движением сунул в рот новую сигару и опять застыл без движения, в напряженных раздумьях. Резко поднялся, дошел до одной из полок, почти не глядя снял с нее толстенную папку и вернулся обратно. Полистал, с громким треском вырвал один из подшитых и пронумерованных листов и положил его рядом – рядом с одним из листков из конверта, на полях которого кто-то сделал короткие пометки.

– Определенно, это рука князя.

Заметил, что во рту торчит изрядно обмусоленная и погрызенная сигара, и с отвращением ее выплюнул прямо на прекрасный наборный паркет.

– Черт знает что!

Все походило на то, что ему в руки попала часть переписки аристократа-промышленника и какого-то мсье Буссенара. Часть ничтожно малая, вот только содержащая такие сведения, что аж дух захватывало – в Африке, а конкретнее в одной из карликовых республик буров-переселенцев, рядом с Йоханнесбургом, имеется месторождение золота. В принципе, ничего нового (их там уже с два десятка открыли), если бы не объемы предполагаемой добычи. Большие, нет, просто колоссальные объемы! За такой приз определенно стоило побороться.