Владения Хаоса (Двор Хаоса)

— Ему бы позволили достичь своей цели, а потом уничтожили. Ему бы наследовал член королевской семьи Эмбера, который был бы также из первого семейства Хаоса, выросший среди нас и обученный для этого поста. Мерлин выводит свое происхождение из Эмбера даже с обеих сторон — через моего прадеда Бенедикта, и от тебя самого — двух самых вероятных претендентов на ваш трон.

— Ты из королевского Дома Хаоса?

Она улыбнулась.

Я поднялся, отошел, уставился на пепел на каминной решетке.

— Я нахожу несколько огорчительным быть участником проекта выведения нового вида, — произнес я, наконец. — Но как бы там ни было и, допуская — на минуту — что все сказанное тобой, правда, почему ты теперь все это нам рассказываешь?

— Потому что, — ответила она, — я опасаюсь, что лорды моего королевства зайдут ради своей мечты так же далеко, как и Бранд. Наверно, даже дальше. То равновесие, о котором я говорила. Немногие, кажется, понимают, какая это хрупкая вещь. Я путешествовала по Отражениям неподалеку от Эмбера. Я также знаю Отражения, лежащие неподалеку от Хаоса. Я встречала многих людей и видела много вещей. Потом, когда я столкнулась с Мартином и поговорила с ним, то начала чувствовать, что перемены, которые, как мне говорили, будут к лучшему, будут не просто результатом перестройки Эмбера на более приятный для моих старейшин лад. Они вместо этого превратят Эмбер во всего лишь продолжение Двора, большинство Отражений испарится и присоединится к Хаосу. Эмбер станет островом. Некоторые из моих старейшин, которые все еще испытывают боль от того, что Дворкин вообще создал Эмбер, действительно желают возвращения к временам, прежде чем это случилось. К полному Хаосу, из которого возникло все. Я смотрю на выполнение условия, как на лучшее и желаю сохранить их. Мое желание — чтобы ни одна сторона не вышла победительницей в любом конфликте.

Я повернулся как раз вовремя, чтобы увидеть, как Бенедикт качает головой.

— Значит, ты ни на чьей стороне.

— Мне хочется думать, что я на обеих.

— Мартин, — обратился я, — ты в этом с ней?

Он кивнул.

Рэндом рассмеялся.

— Двое вас? Против и Эмбера и Двора Хаоса? Чего вы надеетесь добиться? Как вы надеетесь способствовать этому шаткому равновесию?

— Мы не одни, — заявила она, — а план не наш.

Ее пальцы порылись в кармане. Когда она вынула их, что-то сверкнуло. Она повернула это на свет. Она держала перстень с печатью нашего отца.

— Где ты его достала? — спросил удивленно Рэндом.

— Да, где?

Бенедикт шагнул к ней и протянул руку. Она отдала ему перстень. Он внимательно изучил его.

— Это отцовский, — подтвердил он. — Как вы знаете, у него есть маленькие метки сзади, которые я видел раньше. Зачем он тебе?

— Во-первых, убедить вас, что я действую правильно, когда сообщу вам его приказы, — ответила она.

— Откуда ты вообще знаешь его? — заинтересовался я.

— Я повстречалась с ним во время его затруднений некоторое время назад, — сообщила она нам. — Фактически, можно сказать, что я помогла ему избавиться от них. Это случилось после того, как я встретила Мартина и стала относиться к Эмберу более сочувственно. Но, впрочем, ваш отец тоже очень обаятельный и убедительный человек. Я решила, что не могу просто стоять и смотреть, как он остается пленником у моей родни.

— Ты знаешь, как он вообще попал в плен?

— Я знаю только, что Бранд добился его присутствия в достаточно далеком от Эмбера Отражении, чтобы его можно было взять. Я считаю, что это было связано с ошибочным поиском несуществующего магического инструмента, могущего исцелить Лабиринт. Теперь он понимает, что сделать это может только Камень.

— То, что ты помогла ему вернуться… как это повлияло на твои отношения с твоим собственным народом?

— Не слишком хорошо. Я временно без дома.

— И ты хочешь иметь его здесь?

Она снова улыбнулась.

— Все зависит от того, как обернется дело. Если мой народ добьется своего, я с такой же скоростью вернусь — или останусь с тем, что сохранится от Отражений.

Я вытащил Карту и взглянул на нее.

— Что насчет Мерлина? Где он теперь?

— Он у них. Я боюсь, что теперь он может быть их человеком. Он знает о своем происхождении, но они долгое время занимались его воспитанием. Я не знаю, сможет ли он вырваться.

Я поднял Карту и пристально посмотрел на нее.

— Бесполезно, — сказала она. — Они не функционируют между здесь и там.

Я вспомнил, как трудна была связь по Карте, когда я находился на краю этого места. Но все равно попробовал.

Карта стала холодной в моей руке и я потянулся. Возникло самое слабое мерцание ответного присутствия. Я попробовал усерднее.

— Мерлин, это Корвин. Ты слышишь меня? — сказал я.

Я, кажется, услышал ответ. Он, казалось, был: «Я не могу». А затем — ничего. Карта потеряла свою холодность.

— Ты дозвался его? — спросила она.

— Я не уверен, — сказал я. — Но думаю, что да. Но только на миг.

— Лучше, чем я думала, — заметила она. — Либо условия хорошие, либо ваши умы очень схожи.

— Когда ты размахивала отцовской печаткой, ты говорила о каких-то приказах, — заметил Рэндом. — Каких приказах? И почему он шлет их через тебя?

— Тут дело в своевременности.