Мы искренне надеемся на твое благоразумие, проницательность и стремление к миру. Ибо в случае отказа ты рискуешь серьезно захворать, чего нам бы весьма не хотелось – медицина нынче находится в глубочайшем упадке…»
– Можешь отправлять. Кстати, этот твой Угрюмый весьма неплохо разбирается в людях, имеет трезвый взгляд на многие вещи и пользуется большим авторитетом у подчиненных. Где ты откопал такое сокровище?
– Мы с ним вместе работали по караванам на дорогах…
– В смысле, «работали по караванам»? Грабили их, что ли?! – девушка испуганно ойкнула, – То-то мне его рожа сразу не понравилась! И взгляд такой тяжелый, проницательный…
Несмотря на то, что алгоритм вранья еще не был завершен и испытан, военный искусственный интеллект решил, что в данной ситуации будет уместно воспользоваться его прототипом. Эта функция должна была составлять и выдавать искаженный вариант информации – в данный момент он собирался скрыть от супруги криминальное прошлое и свое, и Угрюмого. При этом история должна обладать достаточно высокой степенью правдивости и достаточно «обтекаемой» формулировкой, чтобы обмануть умение Мари отличать правду от лжи.
Как успел заметить Шардон, этот «детектор» был основан на примитивном сравнении полученной информации с фактическими событиями, имевшими место, либо с содержимым логов и чатов. А значит, его вполне можно было обмануть, каким-то образом обеспечив высокую степень совпадения.
Из трех вариантов он выбрал тот, который был максимально убедителен, и при этом не слишком расплывчатый, чтобы у баронессы не возникло новых вопросов. Для себя он отметил, что использование в алгоритме слов-синонимов и слов, имеющих двойное и даже тройное толкование в зависимости от контекста, существенно повышает показатель правдивости.
– Мы брали в разработку маршруты следования караванов. И занимались их охраной.
– Служили в охране? Ох, а я уж, было, надумала всякого… – Девушка облегченно вздохнула и, отправляя птиц в полет, закончила, – В общем, твоего сослуживца мы тоже берем с собой. Его навыки нам очень пригодятся…
В этом состязании лжецов победил опыт, наблюдательность и актерское мастерство Мари де Скандаль, а не сырой прототип разрабатываемого Шардоном алгоритма вранья. Баронесса прекрасно помнила из встречу с лесными разбойниками по пути в Заповедник и, разумеется, давно уже догадалась, от кого и за какие заслуги ее муж получил прозвище «Рыжий Лис».
Впрочем, этот факт из биографии супруга госпожу Мари ничуть не обеспокоил и даже наоборот – добавил несколько очков в пользу этого рыжебородого увальня, которому на первый взгляд куда больше подошла бы должность пивовара в каком-нибудь захудалом трактире, чем баронские регалии в придачу с замком и женой-красавицей.
Вот только в хорошенькой головке этой «неписи» обосновался ИскИн тоже куда более мощный и опытный, чем могло показаться, поэтому девушка никогда и никого не судила ни по первому впечатлению, ни даже по второму.
Ко повторному визиту в замок Скандаль рыжебородый барон был подготовлен куда лучше. Теперь с ним был отряд в два десятка наемников 20-го уровня, к которым было приставлено еще пятеро жрецов, и это не считая Угрюмого и самого Шардона с его спутницей, которая неубедительно пыталась играть роль проводницы – по ее скудным познаниям сразу было видно, что замок она почти не покидала, и окрестностей совершенно не знала.
– А мы уж вас заждались, – ухмыльнулся Крюкс, встречая «сладкую парочку» в воротах замка.
Он был наряжен в лучший свой доспех, а за спиною начальника тайной службы барона де Скандаля неуверенно переминался с ноги на ногу тот самый Питер, о котором рассказывала Мари.
И еще три десятка гвардейцев, вооруженных и готовых к бою.
– Сдавайтесь! – выкрикнул советник, выглянув из-за плеча Крюкса, и тут же спрятался обратно.
– Что скажешь?
Голос Шардона был спокоен. Он обращался к своему капитану гвардии, который сидел рядом на своем гнедом рысаке – чтобы успеть вовремя, барону пришлось разориться на лошадей для каждого члена своего небольшого отряда.
– Дождь собирается, – в свойственной ему пессимистичной манере вздохнул Угрюмый, – Как пить дать промокнем.