На этом фоне поведение Плеханова подвело своеобразный итог в его падении в социал-шовинистском и оборонческом угаре, который только подчеркивает, как урок, на будущее, как мировоззренческие уступки, слепое следование догматике, ведет к историческому предательству того дела, которому человек служил всю жизнь.
Плеханов
оказался на самом правом крыле меньшевизма. Он принял активное участие в так называемом « Государственном совещании», которое было собрано из купцов, промышленников, помещиков и банкиров, бывших членов Царской Думы, прирученных буржуазией меньшевиков и эсеров, чтобы прикрыть готовившийся корниловский переворот. Плеханов произнес на этом совещании позорную для старейшего марксиста речь, призвав к отказу от революции, от классовой борьбы, к «соглашению» с Рябушинским и другими контрреволюционными заправилами «торгово-промышленного класса».«Россия переживает теперь капиталистическую революцию
, – игнорируя сами факты и логику событий, говорил Плеханов, — а когда страна переживает капиталистическую революцию, то рабочему классу захватывать власть, полную политическую власть, совершенно неуместно» [393] . И далее, Георгий Валентинович продолжил: « И если пролетариат не хочет повредить своим интересам, а буржуазия не хочет повредить своим, то и тот класс и другой класс должны bona fide (т.е. добросовестно, С.А.) искать пути для экономического и политического соглашения» (мое замечание: бывший марксист высокого ранга спускается до уровня утопии классового мира, когда два класса добросовестно заключат соглашения, чтобы и овцы были целы, и волки сыты, и голода не было, С.А.).Перед масштабными задачами Великой Русской Социалистической Революции он, Плеханов, оказался политическим банкротом, пигмеем, если иметь в виду масштаб задач, которые надо было решать, и практико-мировоззренческий горизонт, который сделал эти задачи не по масштабам его мировоззрения, ценностей и мужества понимания новых реалий, связанных с эпохой империализма.