Владимир Лебедев

Чтобы понять проблематику нового, «экспериментаторского» периода в творчестве художника, периода, хронологически почти совпадающего с первыми послереволюционными годами, необходимо вернуться несколько назад и попытаться хотя бы в самом сжатом очерке показать расстановку сил в русском искусстве начала XX века; одновременно нужно подчеркнуть некоторые общие тенденции молодого поколения живописцев, отразившиеся на развитии идей и замыслов Лебедева.

В одном из «Художественных писем» 1910 года (то есть именно того времени, когда Лебедев начинал свою деятельность) А. Н. Бенуа отмечал:

«Если смотреть на русское искусство с высоты полета, то видишь в настоящее время следующую картину: справа залегли отцветшие, засохшие, запыленные „старые школы“; посреди цветет „Союз русских художников“ и близкие к нему группы; слева еле видны побеги новых произрастаний <…> под чахлой тенью, на пыльных дорожках заштатного сада кое-кто гуляет и даже делает вид, что наслаждается; в среднем тенистом и цветущем саду толпится больше народу, но все норовят или что-нибудь сломать, или что-нибудь сорвать и растоптать; в третьем саду нет никого, кроме садовников, а если кто из посторонних и заглянет туда, то для того только, чтобы расхохотаться <…>

Абсолютно не права публика, гуляющая в пыльных развалинах первого сада и не желающая наслаждаться распустившимся вторым садом. Но я отчасти понимаю тех, которые не желают ждать, чтобы новый третий сад вырос и разукрасился. Дело в том, что искусство, зреющее в этом новом саду, столь ново и юно, что нашему поколению не дождаться его зрелости»[16]. Схема, намеченная в статье Бенуа, охватывает все основные явления русского искусства предреволюционной эпохи и каждому из них дает выразительную образную характеристику.

Речь идет здесь об искусстве всех трех одновременно живших тогда поколений. Правда, историческое сравнение искусства с цветущим садом несколько смазывает ожесточенную борьбу взаимоисключающих творческих тенденций, раздиравшую в те годы русскую художественную жизнь, а характеристики носят неистребимый отпечаток субъективных пристрастий критика.

Под «пыльными развалинами» Бенуа подразумевал искусство эпигонов академизма и передвижничества, продолжающих пользоваться симпатиями нетребовательной публики. Живопись «Союза русских художников», который включал в свой состав и распавшуюся группу «Мира искусства», казалась критику самым значительным и зрелым явлением современного русского искусства, переживающим период расцвета. Наконец, говоря о «еле видных побегах новых произрастаний», еще не привлекающих общественного внимания и способных вызвать только насмешку зрителей, Бенуа имел в виду творчество молодых, так называемых «левых» художников, группировавшихся тогда на московских выставках «Венка» и «Золотого руна», а также в петербургском «Союзе молодежи».

Для того поколения живописцев, к которому принадлежал Лебедев, именно эти «побеги новых произрастаний» представляли наиболее актуальный интерес.

Академия, а вместе с ней и передвижничество воспринимались молодежью как явления, давно отошедшие в историю, уже не играющие, в сущности, никакой роли в современной художественной культуре. Молодежь не могла не видеть и того, что волна эклектизма захлестывает «Мир искусства», возродившийся в конце 1910 года.

Силы молодой русской живописи формировались в оппозиции ко всем отжившим и отживающим течениям искусства и, вопреки пессимистическому прогнозу Бенуа, в необыкновенно короткий срок достигли творческой зрелости.

С объединением «Бубновый валет», открывшим свою первую выставку в Москве в том же 1910 году, вскоре пришлось всерьез считаться художественной критике, включая и Бенуа. Вслед за «Бубновым валетом» начали складываться и другие, весьма многочисленные выставочные объединения и группы левой молодежи.

Здесь нет необходимости останавливаться на деятельности этих объединений или, тем более, давать им оценку, так как Лебедев никогда не входил в их состав. Достаточно лишь назвать несколько имен, сыгравших известную роль в духовном развитии Лебедева, и указать те черты творческого мироощущения, которые сближали художника с искусством, создаваемым его современниками.

Левые художники внесли в новое русское искусство такие традиции, которые дотоле оставались чуждыми национальной изобразительной культуре.