Владимир Маяковский

Прямо
некуда деваться
от культуры.
Будь ей пусто!
Вот
товарищ Цивцивадзе
насадить мечтает бюсты.
Чтоб на площадях
и скверах
были
мраморные лики,
чтоб, вздымая
морду вверх,
мы бы
видели великих.
Чтобы, день
пробегав зря,
хулиганов
видя
рожи,
ты,
великий лик узря,
был
душой облагорожен.
Слышу,
давши грезам дань я,
нотки
шепота такого:
«Приходите
на свиданье
возле бюста
Эф Гладкова».
Тут
и мой овал лица,
снизу
люди тащатся…
К черту!
«Останавлица
строго воспрыщаица»,
А там,
где мороженое
морит желудки,
сверху
восторженный
смотрит Жуткин.
Скульптор
помнит наш режим
(не лепить чтоб
два
лица),
Жаров-Уткин
слеплен им
сразу
в виде близнеца.
Но —
лишь глаз прохожих пара
замерла,
любуясь мрамором,
миг —
и в яме тротуара
раскорячился караморой.
Только
лошадь
пару глаз
вперит
в грезах розовых,
сверзлася
с колдобин
в грязь
возле чучел бронзовых.
И с разискреннею силищей
кроют
мрачные от желчи:
«Понастроили страшилищей
сволочи,
Микел Анжелычи».
Мостовой
разбитой едучи,
думаю о Цивцивадзе.
Нам нужны.
товарищ Медичи,
мостовые,
а не вазы.
Рвань,
куда ни поглазей,
грязью
глаз любуется.
Чем
устраивать музей,
вымостили б улицы.
Штопали б
домам
бока
да обчистили бы грязь вы!
Мы бы
обошлись пока
Гоголем
да Тимирязевым.

[1928]

ПОМПАДУР

Член ЦИКа тов. Рухула Алы Оглы Ахундов ударил по лицу пассажира в вагоне-ресторане поезда Москва — Харьков за то, что пассажир отказался закрыть занавеску у окна. При составлении дознания тов. Ахундов выложил свой циковский билет.

«Правда», № 111 /3943.