Читаем Владимир Маяковский полностью

Владимир Маяковский

Стоит император Петр Великий,думает:«Запирую на просторе я!» —а рядомпод пьяные кликистроится гостиница «Астория».Сияет гостиница,за обедом обед онадает.Завистью с гранита снят,слез император.Трое медныхслазяттихо.чтоб не спугнуть Сенат.Прохожие стремились войти и выйти.Швейцар в поклоне не уменьшил рост.Кто-торассеянныйбросил:«Извините»,наступив нечаянно на змеин хвост.Император,лошадь и змейнеловкопо карточкеспросили гренадин.Шума язык не смолк, немея.Из пивших и евших не обернулся ни один.И толькокогданад пачкой соломинокв коне заговорила привычка древняя,толпа сорвалась, криком сломана:— Жует!Не знает, зачем они.Деревня!Стыдом овихрены шаги коня.Выбелена грива от уличного газа.Обратнопо Набережнойгонит гиканьепоследнюю из петербургских сказок.И вновь императорстоит без скипетра.Змей.Унынье у лошади на морде.И никто не поймет тоски Петра —узника,закованного в собственном городе.

[1916]

РОССИИ

Вот иду я,заморский страус,в перьях строф, размеров и рифм.Спрятать голову, глупый, стараюсь,в оперенье звенящее врыв.Я не твой, снеговая уродина.Глубжев перья, душа, уложись!И иная окажется родина,вижу —выжжена южная жизнь.Остров зноя.В пальмы овазился.«Эй,дорогу!»Выдумку мнут.И опятьдо другого оазисавью следы песками минут.Иные жмутся —уйти б,не кусается ль? —Иные изогнуты в низкую лесть.«Мама,а мама,несет он яйца?» —«Не знаю, душечка.Должен бы несть».Ржут этажия.Улицы пялятся.Обдают водой холода.Весь истыканный в дымы и в пальцы,переваливаю года.Что ж, бери меня хваткой мёрзкой!Бритвой ветра перья обрей.Пусть исчезну,чужой и заморский,под неистовства всех декабрей.

[1916]

* * *

Сажённым — в нем посаженным — стихамСбыт находя в бродяжьем околотке.Где делает бездарь из них колодки,В господском смысле он, конечно, хам.Поет он гимны всем семи грехам.Непревзойденный в митинговой глотке.Историков о нем тоскуют плеткиПройтись по всем стихозопотрохам…В иных условиях и сам, пожалуй.Он стал иным, детина этот шалый.Кощунник, шут и пресненский апаш:В нем слишком много удали и мощи.Какой полны издревле наши рощи.Уж слишком он весь русский, слишком наш!

Игорь Северянин.

«Маяковский»

ИЗ ПОЭМЫ «ОБЛАКО В ШТАНАХ»

Хорошо, когда в желтую кофтудуша от осмотров укутана!Хорошо,когда брошенный в зубы эшафоту,крикнуть:«Пейте какао Ван-Гутена!»И эту секунду,бенгальскуюгромкую,я ни на что б не выменял,я ни на…А из сигарного дымаликерною рюмкойвытягивалось пропитое лицо Северянина.Как вы смеете называться поэтоми, серенький, чирикать, как перепел!Сегоднянадокастетомкроиться миру в черепе!