Владимир Набоков: pro et contra. Том 1

В Америке, в той стране, куда я мигрировал 28 мая 1940 г., «Mademoiselle О» была переведена на английский покойной Хильдой Уорд (Hilda Ward), отредактирована мной и напечатана Эдвадом Уиксом (Edward Weeks) в номере «The Atlantic Monthly» за январь 1943 г.(это также был первый журнал, который напечатал рассказы, написанные мною в Америке). Мое сотрудничество с журналом «The New Yorker» началось (через Эдмунда Уилсона ^{107}) в апреле 1942 г. с короткого стихотворения ^{108}, за которым последовали другие беглые вещицы; но мое первое прозаическое сочинение появилось в нем только 3 января 1948 г.: это был «Портрет моего дяди» («Portrait of My Uncle», третья глава этой книги), написанный в июне 1947 в Колумбии Лодж, Эстес Парк, штат Колорадо, где жена, сын и я сам не смогли бы пробыть так долго, если бы Гарольд Росс не поладил с этим призраком из моего прошлого ^{109}. Тот же журнал опубликовал четвертую главу «Мое английское образование» («My English Education») 27 марта 1948 г., шестую главу «Бабочки» («Butterflies») 12 июня 1948 г., седьмую, главу «Колетт» («Colette») 31 июля 1948 г. и девятую «Мое русское образование» («My Russian Education») 18 сентября 1948 г., написанные в Кембридже, штат Массачусетс, во время сильного душевного и физического стресса, а также десятую главу «Пьеса» («Curtain-Raiser») 1 января 1949 г., вторую главу «Портрет моей матери» («Portrait of My Mother») 9 апреля 1949 г., двенадцатую главу «Тамара» («Tamara») 10 декабря 1949 г., восьмую главу «Волшебный фонарь» («Lantern Slides») 11 февраля 1950 г.; вопрос Г. Р.: «В семействе Набоковых были только одни щипцы для орехов?»), первую главу «Совершенное прошлое» («Perfect Past») 15 апреля 1950 г. и пятнадцатую главу «Сады и парки» («Gardens and Parks») 17 июня 1950 г. — все они были написаны в Итаке, штат Нью-Йорк.

Из оставшихся трех глав одиннадцатая «Первое стихотворение» («First Poem») и четырнадцатая «Изгнание» («Exile») вышли в «Partisan Review» соответственно в сентябре 1949 г. и январе-феврале 1951 г., а глава тринадцатая «Жизнь на Тринити Лейн» («Lodgings in Trinity Lane») попала в «Harper's Magazine», январь 1951.

Английский вариант «Mademoiselle О» был перепечатан в сборниках «Nine Stories» («Девять рассказов», 1947) и «Nabokov's Dozen» («Набоковская дюжина») (Doubleday, 1958; Heinemann, 1959; Popular Library, 1959; Penguin Books, 1960). В последний сборник я также включил рассказ «First Love» («Первая любовь»), ставший любимчиком составителей антологий.

Хотя я сочинял эти главы в произвольном порядке, отразившемся в датах первых публикаций, указанных выше, они аккуратно заполняли пронумерованные пробелы в моем сознании, совпадавшие с настоящим порядком глав. Этот порядок был установлен в 1936 г. при закладке краеугольного камня, который уже содержал в своей потайной полости разнообразные карты, расписания, коллекцию спичечных коробков осколок рубинового стекла и даже — как я понимаю теперь — вид с моего балкона на женевское озеро, на его рябь и светлые прогалины, сейчас, во время чая, испещренные черными точками лысух и вихрастых уток. Поэтому мне не составило труда собрать книгу, которую нью-йоркское издательство «Harper and Bros.» выпустило в 1951 г. под названием «Conclusive Evidence» («Убедительное доказательство»): убедительное доказательство того, что я существовал. К несчастью, это выражение намекало на детективный роман, и я собирался назвать британское издание «Speak, Mnemosyne» («Мнемозина, говори»), но мне сказали, что «маленькие старые леди не захотят спрашивать книгу, название которой не могут выговорить». Я также подумывал о «The Anthemion» («Антемион»), это название декоративного орнамента из жимолости, состоящего из сложных переплетений и разрастающихся гроздьев, но никому оно не понравилось. Поэтому мы в конце концов остановились на «Speak, Memory» («Память, говори») (Gollancz, 1951 и The Universal Library, Нью-Йорк, 1960). Вот ее переводы: русский, сделанный автором («Другие берега», Издательство имени Чехова, Нью-Йорк, 1954), французский, Ивонн Даве (Yvonne Davet) («Autres Rivages», Gallimard, 1961), итальянский, Бруно Одера (Bruno Oddera) («Parla, Ricordo», Mondadori, 1962), испанский, Хаима Пинейро Гонзалеса (Jaime Pineiro Gonzales) («!Habla, memoria!», 1963) и немецкий Дитера И. Циммера (Dieter E. Zimmer) (изд. Rowohlt, 1964). Этим исчерпывается необходимый объем библиографических сведений. Надеюсь, нервные критики, раздраженные подобным примечанием в конце сборника «Nabokov's Dozen» ^{110}, будут достаточно загипнотизированы, чтобы принять его в начале настоящей работы.