Владимир Орловский. К истории русской живописи

Срок пенсионерства Владимира Орловского заканчивался в 1875-м году, но по ходатайству Президента Академии (1852-1876), Великой Княгини Марии Николаевны, срок был продлен еще на один год: «№1174 Министерство Императорскаго Двора. №139 В С.-Петербурге. 21 июля 1875 года. Государь Император, по всеподданнейшему докладу моему ходатайства Вашего Высочества, высочайше повелеть соизволил: пенсионеру Академии по пейзажной живописи Владимиру Орловскому, продолжить производство пенсионерского содержания еще на один год из Государственнаго Казначейства… Министр Императорскаго Двора». [9]

В сентябре того же 1875-го года А.Д. Орловский приезжает для работы во Францию, в Париж: «№1443 22 сентября №140 В Правление Императорской Академии Художеств. Предполагая, по окончании моих летних работ, в первых числах Октября, отправиться в Париж… Пенсионер Академии Владимир Орловский. 11-го сентября 1875 года». [10]

Из Парижа, в 1876-м году, Владимир Орловский пишет известному собирателю художественных произведений русских художников Н.Д. Быкову. В письме Орловский касается деловых вопросов- продажи своих картин. Делится своими впечатлениями от знакомства с живописью европейских художников, считая, что Н.Д. Быкову это будет интересно: «Принося Вам, Николай Дмитриевич глубокую благодарность за Ваше любезное внимание и память ко мне, вместе с темъ спешу и отвечать Вам. Меня ни сколько не удивило, что съ моими картинами случилось иначе, как я разсчитывал. Начну с того, будучи сам несколько недоволен ими, так как я торопился их писать, имея в виду конкурс и попутку в Германию, я полагал, что легко можетъ статься, что они не понравятся и Вам. По этому я написал Г. Григоровичу, что в таком случае их можно продать. Цену же повысил потому, что Вам я обещал за 300 рублей сделать картину, раму же Вы хотели сделать сами, потому же тогда бы я (нрб.) и других разных издержек, которыя в этом случае оказались. Разсчитывая на все это, я думал, что поступил совершенно логично набавив какую сотню рублей (нрб.). Условием написать картину в 300р. я только и обязан был относительно Вас. Других же покупщиков я не знаю т.е. не имею с ними никакого уговора, по этому с ними быть могут и новыя разсчеты. Так, думаю, что причина ошибки частию в том, что Иванов незастал Вас дома, частию в том, что в четыре дня Картины уже успели продаться. Если бы я сам был в Петербурге, то конечно нашел бы возможность поступить (иначе?). Но отсюда это делать трудно, тем более что я имею право только просить людей поступить так и так, но не более. Тоже: каково бы было если бы Д.В. Григорович в ождидании Вас не продал моих картин а Вы бы увидели их и сказали- не нравятся- и только. Вещь бы осталась до новаго случая. Тут я может быть и был бы вразумителен, но другой пожалуй мог и (нрб.) в особенности если бы имел нужду еще в деньгах. По этому, думаю, что и Г. Григорович поступил так основательно. Ведь вот и теперь Вы и сами пишете что «в третьих может и картины покажутся Вам иначе»-. Наконец я могу легко исправить эту ошибку. У меня есть этюд и эскиз желанной Вам картины, я могу и даже успешно повторить её. Конечно, что точь в точь сделать как та картина была я не берусь, потому что быть копиистом своего эскиза довольно мучительно. Тогда я думал так, так компонавал и писал. А когда написал, то увидел недостатки, которыя переделывать не хотел, потому что времени не было. Значитъ теперь если бы я стал писать ту же картину, то конечно, что сделал бы некоторыя изменения- а именно, написал бы гораздо проще воздух; к такому сложному мотиву как (низь?) такой же сложный воздух негодится. Одно мешает другому. Написал же его там таким потому, что такой случилось видеть в натуре. Увлекся и неразбирая долго в первую же картину и поместил его. У меня был проектъ поездки в Италию и в этом году кажется удастся его исполнить, потому что сделать хочется много, и для годичной выставки в Академию, да и здесь уже от фрацузов имею заказы. Значит, разве на будущий год увижу Вами заказанные места- и тогда же (нрб.) сделать две картины для Вас.