Владимир Ост

Он открыл стеклянную дверь, которая вела через предбанник ко второй двери, и в этот момент вспомнил, как стремительно был подписан договор о купле-продаже квартиры: нотариус – энергичная женщина с плечами пловчихи – протянула Василию и Клавдии Антоновне экземпляры договора, и те по очереди быстро расписались под текстом.

Осташов распахнул вторую стеклянную дверь и, пока проходил к последней, третьей двери, перед его внутренним взором проплыла сцена в туалете департамента, где сын Клавдии Антоновны – медлительный мужичок, глядящий на мир исподлобья, – пересчитывал зеленые сотенные купюры, выложенные на подоконник Василием. В нескольких шагах от них стоял, пристроившись к писсуару, посторонний мужчина, и струя его уже давно иссякла, а он все стоял и косился на горку денежных пачек на подоконнике. Впрочем, как только его взгляд наткнулся на стальной взгляд Василия, посторонний мужчина суетливо застегнул ширинку и ретировался.

Владимир открыл третью дверь, которая вела на залитую вечерним солнцем площадь, и вспомнил последнюю сцену этого дня. Вспомнил, как на втором этаже департамента, где происходила регистрация заверенной нотариусом сделки, девушка-клерк выглянула из окошка в стеклянной перегородке и, отведя в сторону руку Осташова, сказала:

– Зарегистрированные документы выдаются на руки только продавцу и покупателю, лично.

До этого момента Владимира все еще не покидала надежда на то, что он, в соответствии с наказом начальника отдела, возьмет документы и приедет с Василием и Клавдией Антоновной в офис фирмы, чтобы оформить с ними договор о посредничестве. Но, услышав фразу девушки из окошка, он подумал, что теперь, скорее всего, в офис никто не поедет. С бледным лицом Владимир отошел в сторону и глянул на Василия, который как нарочно не обращал на него ни малейшего внимания. В голове Осташова пронеслись слова Мухина: «Клиент нас кинет, а виноватым будете вы». Между тем Наводничий подошел к окошку выдачи документов и взял свой экземпляр купчей. Наскоро пробежав бумагу взглядом, Василий сложил ее вчетверо и сунул в боковой кармашек кофра. Клавдия Антоновна тоже взяла свой договор, и документ тут же перекочевал к ее сыну. В свою очередь сын аккуратно, не сгибая, вложил лист в пластиковую папку и спрятал ее в портфель, куда незадолго до этого были уложены доллары с подоконника в туалете.

– Зер гут, – сказал мужичок, защелкнув замки портфеля. Он вынул из внутреннего кармана пиджака несколько зеленых купюр, пересчитал их, скрывая от окружающих в кулаке, и отдал Семену Александровичу, сказавши:

– Это тебе, Саныч, как договаривались.

Все начали прощаться друг с другом.

Сын старушки в последний раз глянул исподлобья на остальных.

– Всем до свидания, – сказал он и, взяв свою родительницу под руку, удалился.

Попрощался и Семен Александрович. Владимиру он сказал: «Ну, до свидания», а Василию протянул визитную карточку со словами «Приятно было познакомиться; если будет надобность, позвоните, буду рад помочь».

– Так, теперь надо с тобой рассчитаться, – сказал Осташову Наводничий. – Только сначала я сбегаю в сортир. Ты не хочешь, на дорожку?

Владимир подумал, что надо бы увязаться за Василием, чтобы тот не сбежал, но вместо этого сказал:

– Нет, я на улице покурю.

И вот он уже докурил сигарету, а Василия среди выходящих из здания людей все не было. «Какой же я идиот, – подумал Осташов. – Наверно, он уже свалил через какое-нибудь заднее крыльцо. Надо же было так облажаться».

Но в этот момент в дверях появился Наводничий.

– О! Володь, ты здесь? А я думал, ты под дверями туалета будешь меня караулить. Значит, решил довериться, да? Между прочим, мне ничто не мешало взять и смыться с твоими комиссионными через служебный выход.

Осташов слегка смутился. Ему не нравилось, когда другие угадывали ход его мыслей, в которых он представал не идеальным, в частности сейчас – недоверчивым и подозрительным.

– Ну ладно, давай, посчитаем, сколько я в итоге тебе должен, – сказал Василий, доставая пачку денег.

– Вообще-то, – сказал Владимир, – я бы хотел, чтобы ты сам отдал деньги людям на фирме. Так будет правильно.

– Зачем этот формализм? Сдашь денежку сам.

– Я сегодня первый день работаю. И надо, чтобы все было как полагается. Это же не мои деньги, это деньги фирмы. Я не хочу, чтобы они шли через мои руки.

– А ты уже сообщил на фирму, что сделка состоялась?

– Нет.

– Ну тогда ты можешь и вообще не говорить об этом.

– Нет, так не пойдет.

– Насчет меня не волнуйся. Если что, я молчу, как рыба об лед. Никто не узнает. Этот посредник, Семен Александрович, он постоянный партнер фирмы?

– Нет. Я на него по телефону вышел случайно, через другого маклера. И квартиру он мне в принципе случайно предложил.