Владимир Павлович Врасский

К тому же у Врасского решительно не хватало на это ни сил, ни времени. Ведь он в этот период по-прежнему, хотя и менее систематически, управлял своим имением, а также продолжал строить и улучшать рыбоводный завод (на весну 1857 г. наметил сооружение новых прудов — в прежних рамках становилось тесно) и проводил научные эксперименты.

Целая серия зимних опытов принесла Врасскому новые открытия.

Во-первых, он узнал, что если икра лежит в сосудах с водой кучей, то она довольно быстро портится и гибнет. В тех случаях, когда икринки лежат слоем, но все-таки густо, близко одна к другой, крайние из них развиваются значительно быстрее, а зародыши в них бывают гораздо ярче по цвету и здоровее; икринки же, лежащие в середине, развиваются медленно, а то и вовсе погибают.

Во-вторых, Врасскому стало ясно, что время, проходящее между оплодотворением икры и выходом личинок, может быть очень различным. Есть рыбы, из икры которых личинки выводятся уже на третий день, у других пород этот процесс длится несколько недель; и даже у одной и той же породы рыб эти сроки не одинаковы и могут колебаться в очень широких пределах. Это зависит прежде всего от температуры воды: при низкой ее температуре развитие зародышей в икре замедляется. Владимир Павлович в одном случае получил мальков форели через 25 дней, в другом случае — на 183-й день. Но у рыбовода есть полная возможность либо еще ускорить, либо еще больше замедлить этот процесс.

В-третьих, стало известно, что температура воды и время развития сильно влияют на жизнеспособность зародышей. При медленном развитии в холодной воде они намного сильнее, живее, здоровее, чем зародыши-скороспелки, созревающие в теплой воде.

В-четвертых, опыты показали, что в так называемом сухом виде можно сравнительно долго хранить и молоки, и икру, помещая их в стеклянную или фарфоровую посуду, причем этот срок нетрудно удлинить, если в месте хранения создать пониженную температуру. Таким же способом можно сохранять уже искусственно осемененную икру.

Выводы относительно сроков сохранности икры представляли для Врасского особую ценность, так как были практически целесообразны. Они открывали перед ним заманчивую перспективу русского рыбоводства. У Владимира Павловича была заветная мечта — расселить ценные породы рыб по всем рекам и озерам Новгородчины, а потом и всей страны. Теперь он ясно понимал, что для этого нет нужды перевозить живую рыбу из одних мест в другие, часто отдаленные: достаточно переправлять икру и молоки, умело упакованные опытными людьми. А еще лучше перевозить оплодотворенную икру, сохраняемую по способу, разработанному самим Врасским. Такие перевозки были бы во много раз проще и дешевле, чем транспортировка живой рыбы. Экономическая выгода от этого могла быть особенно ощутимой при перевозках на дальние расстояния.

С весны 1857 г. деятельность Врасского получила новый размах. К достройке завода и к постановке интересных опытов прибавилась работа с заказчиками. Рыбопромышленники, помещики, некоторые добровольные общества и просто любители рыболовства просили его прислать оплодотворенной икры. Они хотели увеличить запасы рыбы в собственных или общественных местных водоемах. И создатель Никольского рыбоводного завода, откликаясь на эти просьбы, отсылал во многие адреса драгоценный груз — осемененную икру рыб — кому за деньги, а кому и бесплатно.

Эта работа, по сути своей торгово-хозяйственная, отнимала у него немало времени. Но она, как нам кажется, привлекала его тем, что в ней он видел начало осуществления своей мечты о заселении рек и озер России ценными породами рыб. Не только яркость исследовательского таланта, не только завидное трудолюбие, но и это умение думать о будущем родной страны отличало В. П. Врасского как ученого и как патриота.

С весны 1857 г. в Никольское стали приезжать крупнейшие биологи того времени. Все они отдали должное трудам и таланту молодого ученого.

Сначала на несколько дней из Москвы приехал проф. К. Ф. Рулье, известный естествоиспытатель, биолог-эволюционист. Кроме основной педагогической и научной работы на кафедре зоологии Московского университета, он был директором Комитета акклиматизации животных Московского общества сельского хозяйства. Очевидно, совсем не случайно этот человек первый заметил Врасского как новатора в науке. Оба они прокладывали новые пути в научном творчестве, и это объединяло их.

В весенний свой приезд Рулье лишь в общем ознакомился и с устройством завода, и с методами научной работы, которыми пользовался Врасский. Тогда у профессора не было времени вникнуть во все детали. Но его подкупало здесь все, что он видел и слышал. Он был поражен новизной суждений малоизвестного тогда ихтиолога и рыбовода, оригинальностью его экспериментов, экономической целесообразностью его рыборазводных сооружений.