Владимир Путин. 20 лет у власти

Кстати, мне всегда было смешно видеть на эмблеме очевидно антисталинского «Демократического выбора России» (кто не помнит, это партия Гайдара) того самого Медного всадника, то есть конную статую императора-диктатора. «Демвыбор России» отвергает, естественно, и империю, и диктатуру. Но эмблему-то не я им выбирал.

Петр Великий был еще реформатор и западник. А если и диктатор, то просвещенный. А разве Сталин не был реформатором? Разве не был просвещенным? Кто еще из правителей России в XX веке мог весьма профессионально рецензировать произведения литературы, кинематографии, театра, архитектуры, музыки? Кто мог даже направлять ход искусства? Конечно, в рамках определенной идеологии. Но профессионально. Кто? Вот Петр Великий мог. А в XX веке? Даже Ленин, будучи куда как образованней Сталина, не мог и опасался.

Сталин, в отличие от Петра, не западник. Просто потому, что он, с одной стороны, верил в Россию как особую цивилизацию, был, так сказать, неформальным или пролетарским византийцем, а с другой – сам собирался цивилизовать весь мир на советско-коммунистический манер.

Сталин фактически восстановил и империю, и монархию (последнюю, правда, не в качестве наследственной). Страна, государство и реформы для Сталина были как ценности выше населения, людей, отдельного человека. Стоп! Здесь пора переходить к современности. Ибо в России так было всегда: и до Сталина, и после него, вплоть до наших дней: люди – лишь сырье, материал, топливо для реформ. И потому они должны терпеть и ждать.

Я утверждал, что на думских выборах 19 декабря 1999 года Россия выбрала прагматиков. Если отжать в прагматике все личностно-человеческое, то классическим типом прагматика – Великого и Ужасного – будет Сталин.

Сталинские черты я вижу в двух главных прагматиках сегодняшней России, в Чубайсе и Березовском. Естественно, в Гайдаре. Безусловно, в Путине. Очевидно – в Ельцине. Даже в Примакове. Само собой – в Лужкове (нет в нем, правда, сталинской аскезы и сталинского эстетического вкуса). О Шаймиеве и Рахимове я уже не говорю. В Кириенко проглядывают сталинские черты. В Никите Михалкове. В Зюганове.

Вот в Анпилове ничего сталинского нет. В Явлинском, кроме партийного культа личности, ничего. В Горбачеве – очень мало.

Что такое, по сути, Сталин? Жестко и жестоко целеустремленный прагматик, рассматривающий государство как доверенную ему историей, Лениным, революцией геополитическую систему, нуждающуюся в совершенствовании до уровня государства идеального, где счастье государства равно счастью людей.

Что такое наши реформаторы, как не разного калибра Сталины?

Что такое все оставившие след в истории так называемые великие люди, как не Сталины?

Разница в одном: некоторые, единицы, в какой-то момент личной диктатуры переходят к устройству гражданского общества, которое смогло бы функционировать после них. Большинство этого не делают.

Сталин – наше всё. Как и Пушкин. Два полюса русской культуры, политической в том числе.

Если бы Сталин жил сегодня, никаких концлагерей, конечно, не было бы. Сталин знал границы допустимого в собственной стране и в мире для каждой исторической эпохи. Он же был прагматик.

Просвещённый чекист Владимир Путин, просвещённый жестокий реформатор Анатолий Чубайс, просвещённый олигарх Борис Березовский – вот три лика Сталина сегодня. Сталина как квинтэссенции русского прагматизма и квинтэссенции русского реформаторства – жестокого, бесчеловечного, насильственного. Редко эффективного, чаще – неудачного. Главное – вовремя остановиться.

Сталин создал идеальную монархию, но из двух ее возможных плодов – номенклатурно-чиновнического класса и гражданского общества – сумел породить только первый. В этом его ограниченность. Его проклятие.

Не ругайте Сталина те, кто, не сделав больше страшного, не сделал и больше славного и особенно доброго. А если ругаете, то представьте себя сидящим в Кремле: не выйдет ли из вас более Ужасный, но менее Великий Сталин?

Независимая газета, 22.12.1999

Диагноз: управляемая демократия (И объяснение диагноза всем тем, кто бьется в истерике)