Владимир Путин: Четыре года в Кремле.

Собчак не хотел видеть в МДГ радикальную политическую оппозицию; для него это был в первую очередь некий политический клуб. Но и Михаил Сергеевич Горбачев не видел в то время в Собчаке политического оппонента и несколько раз прямо на Съезде народных депутатов или на заседании Верховного Совета обращался к нему за юридической консультацией. Не без поддержки Горбачева и А. И. Лукьянова Собчак был избран руководителем специальной комиссии Съезда, которая должна была расследовать кровавые события в Тбилиси 9 апреля 1989 года.

Как известно, эта «грузинская комиссия» возложила главную ответственность за происшедшую трагедию на партийное руководство Грузии и на командование Закавказским военным округом, не обозначив какой-либо ответственности ни Горбачева, ни лидера грузинских националистов Звиада Гамсахурдиа. Бурная дискуссия на Втором Съезде народных депутатов вокруг «тбилисских событий» иной раз вынуждала Собчака подниматься на трибуну. Он был здесь всегда очень эффектен, хотя и не всегда достаточно убедителен. Именно после этого съезда генералы и руководители многих спецслужб прониклись к Собчаку сильной и почти не скрываемой неприязнью.

Анатолий Собчак был очень активен и на заседаниях Комитета Верховного Совета по законодательству, где он возглавил подкомитет по экономическому законодательству и реформам. По предложению Горбачева, все члены правительства, руководители Генеральной прокуратуры и Верховного Суда СССР, а также многие другие высшие чиновники должны были пройти утверждение не только на Политбюро ЦК КПСС, но и на заседании Верховного Совета СССР. Предварительное обсуждение происходило в комитетах, и оно порой было очень острым. Одобрение Верховного Совета не получила примерно четвертая часть кандидатов, и многие из них — именно из-за возражений Собчака. Вместо них прошли другие, менее известные публике, но по большей части и менее компетентные чиновники.

Эта полемика вокруг кадровых назначений вызвала явное охлаждение между Собчаком и Горбачевым, но повысила авторитет Собчака в Верховном Совете и его популярность в стране. При подведении неофициальных политических итогов 1989 года.

А. А. Собчак лидировал по числу выступлений на Съезде и в Верховном Совете, а также по числу полученных в его адрес писем и телеграмм. Даже сам Собчак был удивлен этим потоком посланий с кратким адресом: «Москва. Кремль. Собчаку». По популярности он уступал в январе 1990 года только Борису Ельцину, но опережал его по числу зарубежных поездок и приглашений. Многие западные дипломаты не скрывали, что из российских политиков «второго круга», то есть не состоявших в Политбюро, они считают наилучшими партнерами и собеседниками Вадима Бакатина и Анатолия Собчака.

Собчак лидировал среди новых политиков и по числу посвященных ему статей в советской прессе. Большую статью о Собчаке опубликовал осенью 1989 года журнал «Огонек», со статьи о нем журнал «Родина» начал серию политических портретов «Имя в политике». Газета «Комсомольская правда» утверждала, что именно Анатолий Собчак получил наибольшее количество письменных признаний в любви. Одна из статей в газете «Московские новости», опубликованная еще 3 сентября 1989 года, занимала целую полосу и имела заголовок «Адвокат народа».

Я познакомился с А. А. Собчаком в Комитете по законодательству, где мне поручили руководить одним из подкомитетов — по законодательству в области культуры. Собчак понравился мне своей независимостью и смелостью суждений. Он был умен и амбициозен, но не пытался создавать вокруг себя какие-то группировки, как это делал Гавриил Попов, пытавшийся играть роль «главного идеолога» МДГ. В общении с чиновниками Верховного Совета Анатолий Собчак был не только самоуверенным, но порой даже высокомерным человеком, и в коридорах аппаратной власти его не любили. Многие считали Собчака эгоцентричным; в любом случае, он был человеком ярким, и никто не мог обвинить его в излишней скромности. Напротив, ему нравилось быть в центре внимания.

Нередко Собчак брал слово в парламенте без необходимости и далеко не всегда был справедлив, даже тогда, когда брал верх в публичном споре. В очень резкой полемике Собчака с премьером Николаем Рыжковым мои симпатии были на стороне Рыжкова, да и дело о пресловутом кооперативном концерне «АНТ» было представлено нам в явно искаженном свете. Однако эта полемика выявила крайнюю слабость многих руководителей высшего уровня как публичных политиков. Они не умели и не способны были вести открытую дискуссию в парламенте, они проигрывали, даже имея козыри на руках.