Владимир Путин

Второй день визита В. Путина в ФРГ был посвящен главным образом проблемам экономического сотрудничества Германии и России. В этот же день утром Владимир Путин встречался и беседовал с премьером Италии Сильвио Берлускони — по просьбе итальянской стороны. Затем «в режиме свободного обмена мнениями» он беседовал с главными редакторами пятнадцати ведущих германских СМИ. Остальная часть дня прошла в Дюссельдорфе и Эссене в беседах с представителями деловых кругов Германии.

Третий день пребывания в ФРГ Владимир Владимирович Путин провел в столице Саксонии Дрездене, где он в 1980-е годы жил и работал в советской разведке. При встрече с премьер-министром Саксонии В. Путин сказал, что он прожил в свое время в ГДР пять лет, и у него не осталось «ни одного негативного воспоминания» о ГДР и о всей Германии. Путин специально отметил проблему восстановления разрушенных после распада СССР и объединения Германии тесных связей российского бизнеса с восточногерманскими предприятиями, которые и сегодня видят в России перспективного партнера. В самом конце визита, в результате которого, по свидетельству одной из газет, «Путин пошел на риск и овладел сердцами немцев», российский президент специально отметил заслуги германского канцлера Герхарда Шредера, который «в своей серьезной политической манере, лишенной театральных эффектов, не только сохранил то положительное, что было, но и проявил достаточно политического мужества, чтобы развить их (отношения между нашими странами) дальше». И Г. Шредер с большим уважением высказывался о Путине. На всех германских политиков и на публику немалое впечатление произвел тот простой факт, что Путин говорил с ними по-немецки — «на языке Гете, Шиллера и Канта».

Из Германии президент вернулся в Москву, но уже через три дня вылетел в Брюссель для бесед с государственными деятелями Бельгии и НАТО. Первый день визита 2 октября 2001 года Путин посвятил российско-бельгийским отношениям. Он провел переговоры с бельгийским премьером Ги Верхофстадтом, побывал в парламенте и на аудиенции у короля Альберта II, встретился с группой бельгийских бизнесменов. 3 октября В. Путин принял участие в саммите Россия — Евросоюз, а также провел длительную встречу с генеральным секретарем НАТО Джорджем Робертсоном. Этой встрече предшествовала неофициальная встреча министров обороны стран НАТО и России. Нашу страну представлял С. Иванов. Такая встреча в формате «19+1» происходила в Брюсселе впервые.

Для многих наблюдателей было очевидным и одновременно неожиданным невольное признание того обстоятельства, что в сложившихся после 11 сентября условиях Россия могла бы помочь США и в военных, и в политических усилиях эффективнее, чем все союзники Соединенных Штатов по НАТО. Только вооруженные силы Великобритании имели определенные возможности и опыт для действий за пределами Европы и Ближнего Востока. В этих условиях роль и значение России и ее поддержки в борьбе с международным терроризмом возросли многократно.

Успехи внешней политики России в сентябре и в начале октября были велики и несомненны, и многие наблюдатели не без оснований называли их внешнеполитическим прорывом В. Путина. Даже очень сдержанная в отношении России и ее руководства бельгийская газета «Суар» писала в редакционной статье: «В ходе своего 48-часового пребывания в Брюсселе российский президент подтвердил во всей полноте свой политический и дипломатический талант. Пунктуальный и четкий, как и подобает первому лицу государства, очень прямой в дискуссиях за закрытыми дверями (что признают собеседники из руководства Бельгии и ЕС), Путин продемонстрировал ныне свою способность использовать нынешний нелегкий период, чтобы представить Западу свою страну как необходимого и неизбежного партнера»[230].

Многие западные газеты старались все же представить происходящий в мире сдвиг в первую очередь как сдвиг России в сторону США и Запада. Запад при этом вынужден потесниться и предоставить России место в своих рядах — без большого удовлетворения, но в силу необходимости. «Не будет преувеличением заявить, — писала газета “Нью-Йорк таймс”, — что события 11 сентября, быть может, дадут России то, что не сумели ей дать царь Петр Великий, императрица Екатерина Вторая и президент Борис Ельцин: прочное место для российского государства в структуре Запада, впервые за тысячелетие. Разрушив представление об Америке как единственной в мире сверхдержаве, способной самостоятельно обеспечивать глобальную стабильность и процветание, эти события, быть может, устранили самое большое препятствие на пути окончательной интеграции России с Западом»[231].