Владимир Высоцкий без мифов и легенд

Б.Окуджава: «В Париже встретили Высоцкого. Предложили ему выступить с нами. Он согласился. Мы выступили. Никто никого не «потряс». Просто нас хорошо принимали. Меня и Высоцкого при­нимали немного лучше, чем остальных, благодаря гитаре. И я, и он свои стихи пели».

В.Коротич: «В концерте-вечере было два отделения: одно закан­чивал Окуджава, другое — Высоцкий, а в остальное время мы чи­тали стихи с французскими переводчиками. Только Симонов, грас­сируя, как всегда, читал одно только «Жди меня...», и зал, где было много людей с памятью о прошедшей войне, много эмигрантов, выл от восторга, переводов не требуя. Окуджава с Высоцким пели без переводчиков, хоть Высоцкий, по-моему, говорил какие-то слова по-французски. Мы сидели с ним рядом на сцене, и волновался он сильнее всех нас: для большинства поэтов это был вечер как ве­чер — много их таких было! А для Высоцкого это было и актерское действо, профессиональный показ в Париже...»

Воспоминания участника этой делегации Р.Рождественского более восторженные: «Помню, как 26 октября 1977 года группа со­ветских поэтов приехала в Париж для участия в большом вечере поэзии. Высоцкий выступал последним. Но его выступление нель­зя было назвать точкой в конце долгого и явно удавшегося высту­пления. Потому что это была не точка, а яростный и мощный вос­клицательный знак!»

Тогда, в Париже, Симонов пошутил, что он сам, да и все ос­тальные, — торжественная часть, а Окуджава и Высоцкий — худо­жественная.

Все вроде хорошо: и то, что выступал среди маститых поэтов, и то, что хорошо принимали в Париже... А дома, в Москве... Предоста­вим слово Е.Евтушенко: «Но потом Володя был настолько убит, ко­гда его в телевизионной передаче о парижском выступлении, имен­но его кусок, вырезали».

Несмотря на эти огорчения, Высоцкий в этом году в зените сла­вы. В Театр на Таганке на спектакли с его участием трудно попасть, его песни страна знает наизусть, с магнитофонных катушек его хри­плый голос звучит из каждого открытого окна, фирма «Мелодия» редко, но выпускает миньоны, глухонемые продают в поездах его фотокарточки. Высоцкий уже не просто один из самых популярных людей в стране — это почти мифическая фигура.

В Париже Владимира застает горестное известие из Москвы — 28 октября после продолжительной болезни ушел из жизни люби­мый дядя Алексей Владимирович Высоцкий. Их сближало не толь­ко родство, но и творчество. Задуманным совместным проектам сбыться не суждено...

Алексей Высоцкий написал четыре автобиографические книги. Над последней книгой «Горсть земли», посвященной керченскому десанту, они работали вместе. Предполагалось, что племянник на­пишет к каждой главе свои стихи. Но не успели...

Пока трусливые советские издатели, руководствуясь мнением и указаниями «сверху», не занимались своими прямыми обязан­ностями — издавать талантливую поэзию, в Париже издательство «YMCA PRESS» на тридцати кассетах выпустило в свет «Песни рус­ских бардов». В числе прочих — 272 песни в исполнении Высоцкого. К кассетам прилагались сборники текстов. Это была наиболее пол­ная прижизненная публикация поэтического и исполнительского творчества Высоцкого.

Страх перед властями или тупое неприятие поэзии Высоцкого не мешало прогрессивно мыслящим деятелям культуры внедрять его произведения. Так, Ленинградский БДТ в сезоне 11 — 78 годов ставит спектакль «Океан», в котором прозвучала песня Высоцко­го

Гастроли театра во Франции в рамках фестиваля «Опавшие ли­стья» проходили с 4 ноября по 10 декабря 1977 года в трех городах:

Париже, Лионе и Марселе. Из четырех привезенных спектаклей Вы­соцкий участвовал в двух — «Десяти днях...» и «Гамлете». Спектак­лю «Гамлет» была присуждена высшая премия французской кри­тики «За лучший иностранный спектакль года». А вот «10 дней...» французская публика и критика сначала