Владимир Высоцкий. Человек народный

Илья Рубинштейн: Понятно, почему Высоцкого так «активно» не любят кеэспэшники, то есть адепты Клубов самодеятельной песни. Это движение зародилось в середине 50-х годов. Знаменитый педагогический институт, где одновременно учились Ада Якушева, Юрий Визбор, Юлий Ким и другие барды — стал их своеобразной точкой отсчета. Целых десять лет, со времен зарождения, многие авторы туристской или самодеятельной песни — буквально пробивали ее на всех уровнях. Потратив на это очень много энергии. И вот в середине 60-х годов наконец-то произошла своеобразная легализация Клубов самодеятельной песни, они стали массово открываться в стране. Например, широко был известен клуб «Восток» в Ленинграде. Все, кто стоял у истоков создания КСП стали восприниматься заслуженными мэтрами, признанными кеэспэшными лидерами. И вдруг, словно бы из ниоткуда, выходит худой мальчик с гитарой и хриплым голосом — и буквально в течение года-двух для широких народных масс именно он начинает олицетворять «певца с гитарой», захватив всю неформальную концертную площадку Советского Союза.

Старшие товарищи по «самодеятельной песне», естественно, несколько «поднапряглись». Тем более когда Высоцкий стал призывать на своих концертах не называть гитарную песню «самодеятельной», а именовать «авторской». А ведь у ребят к тому времени уже бренд практически сложился! Что же теперь: переименовывать КСП в КАП?

Сергей Сибирцев: Я отлично помню то время, когда все эти кеэспэшники буквально брызгали слюной на Высоцкого! Мол, не знаем его и знать не хотим! Кто он, вообще такой? Откуда он взялся? Пришел, тут блатняк какой-то продвигает: хрипит, струны рвет — ни петь, ни играть не умеет! Просто-таки лютая черная зависть чувствовалась к нему! А все потому, что известность и популярность этих кеэспэшников едва ли выходила за пределы десятка доморощенных туристических клубов по всей стране. Этих «лесных бардов» даже могли показать, от случая к случаю, по телевизору, поставить на радио — но народ был как-то отстраненно равнодушен ко всем их творческим потугам. А Высоцкого завороженно слушала вся страна!

Активно не любили Высоцкого не только «широко известные в узких кругах» КСПшные барды, но и их малочисленные адепты — в кедах и с рюкзаками. Потому как объективно не могли «использовать» творчество Высоцкого для своих незатейливых лесных посиделок. Легкозапоминающаяся лирическая зарисовочка, «Мии-ила-ая мо-о-оя, со-о-лны-шко-оо лесно-оое» — вполне себе удачно тянется у костерка: с любым уровнем музыкального слуха и степенью трезвости. А песни Высоцкого — тут другое: едва ли возможно их адекватно повторить! Тут же и собственная личность должна быть созвучной, в определенном смысле — соизмеримой великому барду!