Владимир Высоцкий: Я, конечно, вернусь…

Тем временем свет увидели еще два концертных диска Высоцкого: «Бег иноходца» (9-й) и «Кони привередливые» (10-й). В первый вошли 14 песен из коллекции М. Крыжановского: «Разведка боем», «Встреча в ресторане», «В холода, в холода», «Сыт я по горло», «Песенка метателя молота», «Песенка прыгуна в высоту», «Баллада о гипсе», «Человек за бортом», «Горизонт», «О переселении душ», «Сон мне снится», «Милицейский протокол», «Бег иноходца», «Честь шахматной короны».

В«Кони привередливые» были включены 13 произведений, представленных все тем же коллекционером М. Крыжановским:«Товарищи ученые», «Мы вращаем Землю», «Тот, который не стрелял», «Песенка про прыгуна в длину», «Марафон», «После чемпионата мира по футболу», «Целуя знамя», «Нет меня», «Мишка Шифман», «Милицейский протокол», «Песня микрофона», «Кони привередливые».

В общесоюзном хит-параде ТАСС наибольшего успеха добился диск «Кони привередливые» – в ноябре 89-го он занял 2-е место, пропустив вперед пластинку «Пинк Флойд». В итоговую десятку лучших дисков страны вошли оба последних диска Высоцкого: «На нейтральной полосе» расположился на 6-м месте, «Кони привередливые» – на 10-м.

6 декабря свет увидел первый номер информационного бюллетеня «Вагант», посвященного жизни и творчеству Владимира Высоцкого.

За чередой эпохальных событий, происходивших в стране в 1989 году, как-то забылось имя Владимира Высоцкого. Ноябрь и декабрь 89-го подарил его поклонникам лишь два упоминания о нем в печати. 25 января1990 года, в день его 52-летия, в «Московской правде» Т. Глинка с грустью отмечала: «Время, наверное, изменилось. „Чтоб не стало по России больше тюрем, чтоб не стало по России лагерей“ – этого теперь требуют громко. И по телевидению, и в кино, и в газетах. А что Высоцкий первый на всю страну крикнул, забыли, что ли… „А на нейтральной полосе цветы необычайной красоты“ тоже уже не открытие. Берлинскую стену порушили и ту полосу с Афганов восстановили, наверное? Устарел? В каком-то смысле, может быть. Сбылось, свершилось многое из того, о чем он один только и пел нам. Пел во всю мощь своего голоса, всей своей стремительной, сжигавшей самое себя, обгонявшей время жизнью. И мы словно наматывали бесконечные магнитные ленты на свои души… Он первый сказал нам о том, что нам еще предстояло узнать…

По заученной традиции, отмечаем только круглые даты. Навели глянец и поскучнели, глядя на обилие незнакомых, в спецстолах лежавших фотографий…»

В январском хит-параде ТАСС продолжают присутствовать два последних концертных диска Владимира Высоцкого: «На нейтральной полосе» занимает 2-ю строчку, «Кони привередливые» – 4-ю. Однако уже в марте оба альбома из общесоюзного топ-листа вылетят.

Приезд Юрия Любимова в Москву год назад стал добрым предзнаменованием для остальных эмигрантов. С января 90-го в СССР потянулись остальные бывшие граждане: Андрей Синявский, Мария Розанова, Эфраим Севела, Саша Соколов, Наталья Макарова, Владимир Войнович и другие.

30 июня 1990 года секретариат Союза писателей СССР отменил постановление от 1969 года об исключении Александра Солженицына из своих рядов. Справедливость восторжествовала, но «вермонтский отшельник» не торопился возвращаться на родину, предпочитая наблюдать за событиями издалека.

В том же июне Указом Верховного Совета СССР Юрию Любимову было возвращено советское гражданство. Но и он не слишком торопился окончательно оседать на родной земле. «Родина там, где тебе хорошо», – изречет он гораздо позднее и, следуя этой поговорке, будет жить за пределами СССР, приезжая в Москву лишь на время репетиций очередных спектаклей и премьер. Может быть, трезвое осознание того, что его страна так и не сможет измениться в лучшую сторону благодаря горбачевской перестройке, пришло к Любимову уже тогда, в 89-м? И, может быть, он, как «отец» Таганки, почувствовал возможный близкий закат своего детища? Ведь возвращение Любимова в театр в январе 89-го на самом деле было не столь безоблачным, и прав был Ю. Смелков, заявляя в декабре 88-го, накануне приезда режиссера в Москву, что «если Любимов и появится, то возглавит коллектив, раздираемый внутренними противоречиями, чему свидетельство – письмо Д. Певцова».