Владимир Высоцкий: козырь в тайной войне

Задумаемся, какие такие ужасы имел несчастье наблюдать Высоцкий в те годы в СССР, чтобы так ненавидеть существующую власть? Может быть, это были бессудные аресты и расстрелы его друзей и родственников? Или массовую нищету, когда по улицам городов и деревень ходят детишки со вздутыми от голода животами? Или толпы безработных, стоявших в очереди за бесплатной похлебкой? Или проституток, вынужденных торговать собой, чтобы не умереть с голода? Может быть, он видел фанерные дома, как в Бразилии, где бедняки жили целыми семьями на протяжении всей своей жизни? Нет, ничего подобного Высоцкий никогда воочию не видел, поскольку не было этого в СССР тех времен. Более того, он жил не в каком-нибудь богом забытом Урюпинске, а в столице огромной страны городе Москве, что позволяло ему вести куда более сытную жизнь, чем жителям того же Урюпинска. Так вот поди ж ты — власть советскую все равно не любил.

Подымайте руки,
В урны суйте
Бюллетени, даже не читав…
Я не разделяю ваш устав!

Что касается Дина Рида, то он к началу 60-х являет собой полную противоположность Высоцкогому: это вполне обеспеченный человек, песни которого издаются на пластинках, а сам он гастролирует как на своей родине, так и за ее пределами. И вот однажды он попадает в Латинскую Америку и видит именно то, о чем мы вели речь выше: голодных детей с вздутыми животами, безработных с похлебкой, фанерные дома бедняков и много чего еще нелицеприятного. И с этого момента он начинает воспринимать свое благополучие как тяжкое ярмо, и совесть его с этого момента становится неспокойной. Он входит в открытый клинч с родным государством, чем по сути ставит крест на своей карьере в шоу-бизнесе.

В 65-м Рид впервые попадает в СССР и снова поражается. До этого он верил американской пропаганде, твердящей своим гражданам о том, что Советский Союз самая несвободная страна в мире, что люди там зачуханные и забитые, а по улицам городов бродят чуть ли не медведи. Однако он видит совершенно противоположное: вполне современные города, добродушных и открытых людей, а медведей — только в зоопарке. Сравнив все это с реалиями Латинской Америки, он становится сторонником советского социализма, поскольку видит в нем строй, который, даже при наличии имеющихся недостатков, является благом для большинства рядовых граждан, обеспечивая им такую жизнь, которая позволяет с уверенностью смотреть в свое будущее.

На основе вышеизложенного, оценивая претензии Высоцкого и Рида к тем режимам, где они жили, невольно ловишь себя на мысли, что у Рида все-таки было больше причин ненавидеть свое правительство. Ведь это в США в 60-е годы убивали президентов и видных общественных деятелей (с 1963 по 1968 год были убиты сразу трое: глава государства Джон Кеннеди, сенатор Роберт Кеннеди и борец за права чернокожего меньшинства Мартин Лютер Кинг), это США нещадно выжимали все соки из соседних регионов (из той же Латинской Америки), обрекая их на нищету, а также ценой невероятного насилия несли другим народам свою «демократию» (как это было во Вьетнаме, где американцы отправили на тот свет почти миллион вьетнамцев).

СССР ничем подобным похвастаться в те же годы не мог: политических деятелей там не убивали, соседние регионы не эксплуатировались, а даже наоборот — Советский Союз вкладывал миллионные средства в развитие как своих союзных республик, так и в социалистические страны. Что касается вторжения в Чехословакию, то с Вьетнамом его сравнивать нельзя: во-первых, это сопредельная и союзная СССР держава, во-вторых — в ходе этой операции погибло чуть больше десятка человек. Вот почему претензии Высоцкого к советскому режиму блекнут на фоне претензий к своему режиму Дина Рида.

В первой половине 1970 года, к 100-летию со дня рождения В. И. Ленина, Высоцкий пишет песню «Переворот в мозгах из края в край…», где представляет СССР в виде Ада:

В Аду решили черти строить рай
Для собственных грядущих поколений…