Владимир Высоцкий. По лезвию бритвы

Не вдаваясь в дела литературы, я… удивляюсь, что редакция альманаха опубликовала эту пьесу, не поставив в известность и не посоветовавшись с еще сегодня живыми родителями Владимира Высоцкого. Я же, его отец, поставлен в положение, которое ложно и которое вызывает у меня не только страдание, но и гнев. Наверное, можно выводить «собирательные» образы, у которых нет одного конкретного прототипа. Но отец у Владимира один-единственный, и им являюсь я. И вот я вижу самого себя отраженным в литературе. Что я могу сказать об этом? Все, что касается моей роли в пьесе, моих отношений с начальством, моего отношения к сыну и его песням, есть ложь, выдумка, для меня оскорбительные. Я никогда не сидел «на краешке стула» перед вышестоящим начальником, никогда не краснел за сына, не оправдывался за его песни и его поведение. У меня есть свое чувство собственного достоинства, о чем лучше всех знал Володя. У меня, наконец, есть и своя биография, свой опыт жизни, и с этим тоже всегда считался мой сын. Зачем же живого, реального человека выводить как «художественный образ», олицетворяющий трусость, зависимость от начальства и другие совсем не присущие ему черты характера?

Мне кажется, здесь нарушены какие-то главные законы литературы, законы правды и этики. Содрогаясь, представляю себе, что найдется театр, где эта пьеса будет поставлена («на Высоцкого» зритель пойдет!), и всему этому поверят зрители. Это было бы оскорбительно не только для меня, но и для памяти о моем сыне.

С. В. Высоцкий, гвардии полковник в отставке, член КПСС с 1943 года, ветеран Вооруженных Сил СССР, ветеран труда, участник Великой Отечественной войны».

Таким образом, с осени 1987 года имя Владимира Высоцкого очутилось в центре скандала, затеянного теперь между собой его близкими родственниками и друзьями. И если до этого миллионы поклонников поэта объединились в своем святом гневе против Станислава Куняева, посмевшего поднять свой голос против их кумира, то теперь эти поклонники были в смятении, не зная, чью сторону им принять в поднявшейся перепалке. А эпицентр скандала тем временем расширялся.

Еще 15 октября в средствах массовой информации Советского Союза прошла информация о том, что во Франции в издательстве «Файяр» вышла в свет книга Марины Влади «Владимир Высоцкий, или Прерванный полет». После этого сообщения для многих знающих людей стала более понятна логика развития скандала. Дело в том, что неприязненные отношения между Мариной Влади и Эдуардом Володарским были известны давно и многим. Поэтому наивно было бы думать, чтобы такой расчетливый человек, как Влади, не преминула описать этот конфликт в выгодном для себя свете в своей книге. Так оно и оказалось. В своей книге Влади называет Володарского не иначе как «другом детства Высоцкого, приятелем по пьянке, впоследствии оказавшимся предателем» и подробно описывает эпизод, когда после смерти Высоцкого его дом, построенный на дачном участке Володарского, был попросту разрушен бульдозером по желанию Володарского.

«Мебель будет продана, — писала Влади, — а все вещи окажутся в доме твоих бывших друзей. Я хотела отдать дом твоим детям, но у владельца участка (Володарского) были другие планы. Увидев, что им не удается присвоить дом, они разрушили то, чем не смогли завладеть».

Зная о том, что во Франции готовится к изданию книга М. Влади, Э. Володарский решил, по-видимому, упредить события и вытащил на свет свою пьесу, которая до этого благополучно пролежала в его столе без малого семь лет.

Скандал вокруг имени Владимира Высоцкого в те дни был перекрыт другим громким скандалом, в центре которого стояли первые лица государства. 21 октября на очередном Пленуме ЦК КПСС с критикой в адрес отдельных членов Политбюро и хода реформ выступил 1-й секретарь МГК КПСС Борис Ельцин. Слухи об этом выступлении с быстротой молнии распространились по Москве. Вскоре все они подтвердились.

Б. Ельцин был снят со своего поста, дружно освистан и морально избит своими бывшими соратниками и отправлен на тихую работу в Госстрой. Несмотря на отсутствие зубной пасты в московских магазинах, перестройка уверенно двигалась вперед, на ходу сбрасывая со своих подножек различного рода неверующих и капитулянтов. А чтобы отсутствие зубной пасты не расценивалось людьми как первые симптомы грядущих суровых потрясений, власть компенсировала ее отсутствие новыми пропагандистскими шагами. В декабре 1987 года, к вящему удовлетворению москвичей, Брежневскому району Москвы было вновь возвращено его исконное название — Черемушкинский.