Владимир Высоцкий. По лезвию бритвы

Пока Владимир Высоцкий был жив, близость к нему объединяла всех. После его смерти она же их разъединила. Это очень грустно. Нам бы очень хотелось, чтобы все раздоры навсегда кончились. Понимаем, что это не так просто сделать, и тем не менее сделать необходимо: взять и помириться перед памятью Владимира Высоцкого, сообща участвовать в создании его полной и правдивой жизненной и творческой биографии. И для этого нужно прежде всего перестать сводить личные счеты… Аркадий Высоцкий, студент ВГИКа, Никита Высоцкий, актер театра-студии «Современник-2».

Но время уже ушло, и мирить враждующие стороны было к тому периоду поздно. В бой вступала «тяжелая артиллерия» противоположной стороны: за доброе имя Э. Володарского вступились ни много ни мало 23 уважаемых и известных в мире искусства и среди поклонников В. Высоцкого деятеля, письмо которых «Советская культура» опубликовала 5 марта. Среди подписантов были Э. Рязанов, С. Соловьев, Н. Губенко, Ж. Болотова, И. Рубанова, Л. Филатов, Т. Друбич, П. Чухрай, И. Бортник, А. Смирнов, А. Митта и др.

«Уважаемый товарищ Беляев! Нас удивила публикация руководимой Вами газеты от 6 февраля сего года, касающаяся нашего товарища и коллеги Эдуарда Володарского. В газете решительно растаптывается честь и репутация этого известного и талантливого кинодраматурга. И дело не только в содержании публикации, в огульных обвинениях Марины Влади и других лиц, письмо подписавших. Мы могли бы доказательно опровергнуть опубликованное, но понимаем, что разбор и проверка клеветы — дело других учреждений.

Мы переживаем сейчас существенный момент нашей истории, связанный с надеждами на возрождение всего лучшего в человеке. Способствует ли тому упомянутая публикация? Бесцеремонно вторгаясь в личную жизнь художника, делая ее предметом тенденциозного общественного обсуждения, газета творит недоброе дело — плодит сплетни и домыслы… Мы все же надеемся, что это досадная оплошность, которая, разумеется, требует публичных извинений. Иначе болезнь может стать хронической: касаясь мертвых, мы перестаем быть осторожными и терпеливыми с живыми».

Опубликовав это письмо, руководство «Советской культуры», кажется, впервые со дня опубликования первого письма отца от 12 ноября 1987 года поняло, что конфликт зашел слишком далеко и, к сожалению, не без их посильной помощи. Поэтому в своем комментарии к «письму 23-х» редакция газеты заявила: «Хочется сказать — гласность гласностью, но сколько же можно? Ведь отец поэта начал разговор об этике художника, разговор по теме, близкой нашей газете. И сейчас это уже элементарная перепалка, способствовать которой редакция не намерена…»

По мнению многих, на примере этой печальной истории вокруг имени Владимира Высоцкого наглядно подтверждалось пророчество скептиков о том, что перестройка, начатая М. Горбачевым, закономерно перерастет сначала в перепалку, а после в перестрелку. И это пророчество, кажется, начало сбываться еще в том феврале 88-го.

В упомянутом феврале внеочередная сессия Совета народных депутатов Нагорно-Карабахской автономной области приняла решение ходатайствовать перед Верховными Советами Азербайджанской и Армянской ССР о передаче НКАО из состава Азербайджана в состав Армении. Это решение буквально взорвало обстановку в Закавказском регионе.

27 февраля в азербайджанском городе Сумгаите сотни головорезов учинили массовые кровавые погромы над ни в чем не повинными армянами. При прямом попустительстве местных властей эти побоища продолжались в течение двух дней. Москва на этот откровенный геноцид ответила молчанием и отделалась всего лишь легким внушением, вместо того чтобы всей мощью своей государственной машины обрушиться на зачинщиков и участников этого кровавого преступления. Впоследствии это попустительство и беспомощность руководства страны дорого обойдется державе.

Между тем у «прорабов перестройки» к этому времени появились и первые противники, публично обнаружившие себя. 13 марта в газете «Советская Россия» появилось письмо-манифест рядовой преподавательницы химии из Ленинграда Нины Андреевой под красноречивым названием «Не могу поступиться принципами». Это был первый публичный вызов Михаилу Горбачеву и тому политическому курсу, который он проводил в жизнь. И вот тут вся мощь пропагандистского аппарата была обрушена на немолодую женщину. С этого момента началось открытое противоборство реформаторов и консерваторов в руководстве страны, да и нижние слои населения довольно быстро расслоились на симпатизирующих одной или другой из этих группировок. Наступала всесоюзная «перепалка», выплеснувшаяся на страницы массовой печати.