Владимир Высоцкий. По-над пропастью

О конфликте возле автобуса, который увез его Марину, а его, оплеванного и оскорбленного, бросили на стоянке, Владимир никому ничего не сказал. Даже Севе Абдулову. Просто пришел к нему домой и стал ждать, пока приедет Марина. Она знала, где его найти. Ведь сегодня в доме Абдуловых предполагался большой прием.

«Тогда впервые приехали в Москву все сестры Марины со своими мужьями. Была радостная встреча. Были друзья, был замечательный вечер», — рассказывал Всеволод. «Севина мама, — дополняла рассказ Марина, — приготовила чудесный ужин». «Володя поет, потом куда-то выскакивает, — перебивал Абдулов. — Я смотрю на Марину. Марина вся белая. И тоже не понимает, что происходит. Потом включились сестры, как родные, они тоже что-то почувствовали. А он все время выскакивает и выскакивает. Я за ним. Он в туалет, наклоняется: у него горлом идет кровь. Таким бешеным потоком. Я говорю: «Что это?» Он говорит: «Вот уже часа два». Он возвращается, вытирается, садится. Веселит стол, поет, все происходит нормально. Потом все хуже и хуже...»

Первой пришла в себя Марина, закричала, что срочно нужно в больницу, у Володи уже пульса нет! Она позвонила Левону Баделяну. «Скорая» приехала через час, но сразу везти в больницу не хотели: врачи боялись, что больной умрет в дороге. Владимир лежал без сознания, на иглах, уколах. Думали, что прободение желудка, тогда — конец. Марина устроила форменный скандал. Только тогда Владимира доставили в больницу. Оказалось, лопнул какой-то сосуд в горле. Литр крови потерял, долили ему чужой... После этого Высоцкого забрали в институт Склифосовского. 18 часов откачивали...

Уже дома их навестил Золотухин: «Он чувствовал себя «прекрасно», но говорил шепотом, чтоб не услыхала Марина... Володя... в белых штанах с широким поясом, в белой, под горлом, водолазке и неимоверной замшевой куртке. «Марина на мне...» — «Моя кожа на нем...»

Андрея Вознесенского случившаяся беда вдохновила на «Реквием оптимистический, посвященный Владимиру Семенову, шоферу и гитаристу».

За упокой Семенова Владимира
коленопреклоненная братва,
расправивши битловки,
заводила его потусторонние слова...
... ... ... ...
...О златоустом блатаре
рыдай, Россия!..
Какое время на дворе,
Таков Мессия!

Все отказались их публиковать. Актера Высоцкого упоминать еще позволялось, но как певца и автора песен — ни-ни. «Тем не менее, стихи удалось напечатать в журнале «Дружба народов», — вспоминал автор, — который... был смелее других. Все же пришлось изменить название и... вместо «Высоцкий воскресе» напечатать «Владимир воскресе». Стихи встретили кто с ненавистью, кто С радостью. На авторских вечерах я читал их целиком. Как Володя радовался этому стихотворению! Как ему необходима была душевная теплота!».

В том же 1969 году Марина привозила в Россию маму и познакомила ее со своим суженым. «Он ей очень понравился. Она сказала: «Очень хороший мальчик...» Добавила, что у него очень красивое имя. Марина, правда, корректно ей возразила: «Он очень хороший человек, но не очень хороший мальчик...» Но все же признала, что мама «впервые приняла в твоем лице мужчину в моей жизни...». Но проговорилась, что маму устраивало еще и то, что Высоцкий не мог уезжать из своей страны и, следовательно, не мог претендовать на их дом, вторгаться на их фамильную территорию. Это было удобно. Он не был обременителен...

Всю советскую общественность будоражили слухи о романе Высоцкого и Влади. Золотухин жаловался: «В Ленинграде меня замучили: «Правда, что он женился на Влади? А в посольстве была свадьба? Они уже получили визы и уехали в Париж?» Даже колле- ги-актеры (например, Стрежельчик и Соломин) не могли удержаться от расспросов: «Правду говорят, что он принял французское гражданство? Как смотрит коллектив на этот альянс? По-мое- му, он ей не нужен...» В самом театре все те же «слухи, как старухи...». Режиссер-практикант Геннадий Примак по простоте душевной сунулся было к Высоцкому: «У меня спрашивают...» Последний, естественно, рассвирепел: «Ну и что, ну и что, что спрашивают? Ну, зачем мне-то говорить об этом? Мне по 500 раз в день это говорят, да еще вы...»

«То, что за его спиной всегда что-то шептали, что-то говорили, сводили-разводили, влезали в его жизнь, — это ужасно раздражало, — видел Иван Дыховичный. — Хотя ведь в театре всегда так.. И он старался держать небольшую дистанцию и держал ее иногда довольно резко. В нем появлялась такая холодная снисходительность...»

По поводу фантастического романа столкнулись два мнения. Одно: «Кумир нарушил правила игры. Толпа не простит ему измену с западной звездой...» Другое: «Своей женитьбой на француженке, на всемирно известной, красивейшей женщине Марине Высоцкий украл заветную мечту всех мужчин Советского Союза».