Владимир Высоцкий. По-над пропастью

«Володя всем нам подавал идеи, — рассказывал Аксенов, — вселял во всех нас энергию, шутил... Приходил в «подпольный» штаб альманаха, стучал в дверь, а сибиряк Попов низким басом спрашивал: «Кто там?» — «Это здесь печатают фальшивые деньги?» — отвечал Володя... От него шла светоносная положительная энергия».

«Мы хохотали, понимая, что получим за свое дело по зубам, — вспоминал другой «метрополец» Виктор Ерофеев, — но что те, наверху, совсем озвереют, и в сравнении с нами, «литературными власовцами», настоящие фальшивомонетчики будут для них социально близкими людьми, почти родными, не предполагали. Каждый вносил что-то свое, неповторимое. Высоцкий посвятил «Метрополю» песню, он как-то спел из нее несколько куплетов. Потом все куда-то исчезло, как и многое другое...»

Было решено изготовить 12 экземпляров. Первый по дипломатическим каналам был переправлен на Запад, в издательства «Ардис» и «Галлимар». Другие переданы в ВААП, ЦК КПСС, Союз писателей с предложением издать альманах официально. Они сознательно шли на такой эпатажный шаг, прекрасно понимая провал.

Тяжеленные альбомы по тысяче машинописных страниц были одеты в обложки из толстого картона, крытого так называемой «мраморной бумагой». Предметом особой гордости Мессерера и Боровского были завязки из ботиночных шнурков.

***

Не сдержавшись, Высоцкий все же позвонил Эфросу:

— Анатолий Васильевич, признайтесь, это вы подговорили Швейцера пригласить меня на роль Дон Гуана? Нет? А как же наш с вами «Каменный гость», что для радио делали?.. Ну, значит, совпадение, мистика. Да, Михаил Абрамович собирается делать для телевидения «Маленькие трагедии». Скоро пробы. Ага, к черту! До встречи...

После неудачи с «Мак-Кинли» со Швейцером Высоцкий практически не общался. Так, виделись время от времени. Обида растаяла. И поэтому, когда режиссер предложил ему подумать над ролью пушкинского Дон Гуана, Высоцкий даже обрадовался.

Свои резоны Михаил Швейцер объяснял таю «Я пригласил его потому, что внутренне Высоцкий больше всех похож на Дон Гуана и отчасти на самого Пушкина. Все почему-то думают, что Дон Гуан — это красавец мужчина под два метра ростом. На самом деле волевые человеческие качества артиста Высоцкого дали ему право и возможность сыграть эту роль. И воплотить свой особый взгляд на пушкинский персонаж. Высоцкий вообще очень близок к Пушкину своим мироощущением. И вразрез обывательскому мнению в Дон Гуане он сыграл не просто самца, который преследует особ женского пола. Его стихия — борьба. Женщина — поле его битвы. Вся сцена с Доной Анной должна была строиться на том, что Дон Гуан постоянно усложняет себе задачу там, где другой пытался бы ее упростить. Он сознательно ставит себя в опасное положение. Он делает все, чтобы вызвать «гнев небес». Это ему и интересно — вызов судьбе, который несет огромное наслаждение...»

Как заманчиво сыграть игрока в опасность! Кто такой Дон Гуан? Поэт, который всегда будет победителем, даже в момент гибели. Пушкин, скорее всего, писал его, глядя в зеркало на свое отражение. Владимир чувствовал знакомую лихорадку азарта, ощущение риска, страх, волнение и гордость от осознания того, что он сумеет этот страх перебороть.

Прилетевшая в конце декабря Марина только подбавила огня и желания сниматься в «Маленьких трагедиях». Он был готов участвовать в съемках хоть завтра... А завтра был Новый год.

***

Пока гости на Малой Грузинской о чем-то спорили и смеялись за праздничным столом, Высоцкий поманил за собой Эдуарда Володарского, завел в кабинет, закрыл дверь, поставил на стол пишущую машинку и почти приказал:

— Давай! — а потом сказал просительно. — Ну хотя бы две-три первые сценки, мы же их уже обсудили... Вот бумага. Копирку почаще меняй, чтобы остальные экземпляры хорошо читались. А я тебе сейчас кофе принесу.

Володарский обреченно вздохнул, вставил в каретку четыре копии и напечатал: «Туманное майское утро. Сквозь зыбкую пелену виден лагерь, бетонные столбы с натянутой проволокой под током высокого напряжения... «Титр: «Было 2 мая 1945 года. До конца второй мировой войны оставалось несколько дней...»

В комнату заглянул Высоцкий с большой чашкой кофе. Заглянул через плечо, сказал удовлетворенно: «Ну вот, молодец. Слушай, тут ведь даже придумывать ничего не нужно...»

Свою удивительную историю пленения, побега из немецкого лагеря в самом конце войны и последующих фантастических приключений в Вене Высоцкому в течение нескольких вечеров рассказывал генерал Войтенко. Когда Владимир пересказывал все это Володарскому, драматург сразу профессионально оценил огромный кинематографический потенциал документального материала и сделал себе зарубку на память: обязательно пригодится. Но он не ожидал такого скорого напора со стороны Высоцкого. Хотя знал, что остановить товарища в достижении какой-либо цели, которая в тот момент ему представлялась самой важной и нужной, практически невозможно. Он пер напролом, как танк, как асфальтовый каток, абсолютно неостановимо.