Владимир Высоцкий. По-над пропастью

Но воспитанной в восточных традициях Евгении Степановне сумасбродные идеи молодых показались кощунством. Она стала названивать мужу в Ленинград, где в Академии связи постигал премудрости армейских наук Семен Владимирович. Высоцкий-старший с мнением жены согласился, сказал, что молодежь в этой жизни ни черта не смыслит — один ветер в головах, и велел гулять свадьбу как следует, с размахом, по-нашему, по-настоящему, а то как-то не по-людски будет. Соберемся на Большом Каретном! Все!

Невеста с восторгом утонула в предсвадебных хлопотах: «Собираются срочно родственницы... готовится пир на весь мир... Мчит меня Евгения Степановна на улицу Горького в магазин «Наташа», и начинают мне в примерочную носить замечательные платья. Вот прелестное белое, простое и нарядное, шелковое. «Берите, берите — оно вам очень идет», — говорит случайная покупательница. Само же платье пышное, скользяще-шелестящее, кремовое в палевых розах — перлон! «Берем!»... Туфли, естественно, без каблуков, бледно-лимонные...»

Жених пусть будет просто в рубашечке, хотя костюм ему приобрели. А накануне он отправился на «мальчишник» в свое любимое кафе «Артистическое» (в их кругу именуемое на французский манер — «Артистик»). Куда ж еще, как не в «Артисток», податься бедному студенту театрального вуза?!

Когда вышли все сроки и вечеринка затянулась не на шутку, разгневанная невеста заявилась в кафе. Подгулявший жених честно признался, что «пригласил всех!» На Изин вопрос: «Кого «всех»? — последовало: «А я не помню, всех...»

Ну, вот и Рижский ЗАГС. Невеста с охапкой подснежников. Гремит марш из «Укротительницы тигров», новобрачные, давясь от смеха, предстают перед женщиной, которая искренне дает наказ: «Дорогие товарищи, крепите советскую ячейку!»

«Нас быстро приглашают расписаться и объявляют мужем и женой. Отныне я — Высоцкая», — торжествовала Иза.

На свадьбе действительно гуляли, как и обещал жених, все: два курса — и Володин, и Изин, дворовые друзья, соседи. Вот только родители невесты не пожаловали. Но и без них квартира Семена Владимировича оказалась тесной. Даже молодожены пристроились на подоконнике. Было весело, шумно, бесшабашно. Само собой, много пели и плясали.

Своим оригинальным подарком порадовал шутник Гена Ялович, приведя на поводке громадного дога. Гостям (в отличие от жениха и невесты) подарок понравился, все норовили погладить страшилище по короткой шерстке, а кое-кто, шутки ради, против... (Через пару дней Владимир позвонил дарителю и взмолился: «Что мне с ним делать?! Забери его к черту!») Друзья говорили, что Высоцкий, в общем-то, любил животных, но... на расстоянии.

Свадьба удалась, гуляли до утра. Часа в четыре, «весенней гулкой ранью», законные супруги вместе с Ниной Максимовной возвращались на 1-ю Мещанскую. Там Высоцкий взгромоздился на подоконник и стал зазывать каких-то работяг отметить «лишение свободы»™

А затем наступили «суровые будни». И, как позже признался Высоцкий, «свой первый срок я выдержать не смог…»

***

В аудиторию ворвался кто-то из студийцев, размахивая свежим номером «Советской культуры»:

— Ребята, о нас написали!

— Что, рецензия?

— Ну, почти. Читайте.

— Вслух, пожалуйста, — томно попросила одна из девушек

— «Девятнадцать из МХАТа»! Это о нас.. «Сдают экзамен на творческую зрелость 19 учеников Школы-студии...» Дальше: «Выпускной курс, руководимый народным артистом республики П.Массальским, подготовил совершенно различные по темам и жанрам спектакли...

Студийцами поставлена и русская классика — Чехов и Горький. В начале года, к 100-летию со дня рождения Чехова, курс подготовил программу из одноактных пьес и рассказов писателя, выступил на его родине, в Таганроге, на юбилейных торжествах... В «Предложении» интересно раскрылись дарования исполнителя роли Ломова — Р.Вильдана...»

— Ромка, ты теперь «дарование»!

— Не дарование, а «дарования», то есть, их у меня много, слушать надо!

— Прошу не комментировать, а то читать не буду!

«...А с ним отлично взаимодействуют Р.Савченко и В.Никулин Несколько слабее играется «Медведь»... Самое крупное достижение выпускников курса — спектакль «На дне». Постановкой горьковской пьесы студийцы как бы бросили вызов «старшим», и надо признать, что они с честью вышли из рискованного поединка («Ага! — вскинул большой палец Высоцкий, — выкуси!»). Режиссеры сделали все, чтобы помочь молодым исполнителям найти собственные образные решения...»

— Так, тут дальше про «предгрозовое, гневное, революционное звучание»... Это они где «звучание» услышали? «К сожалению, размеры газетной статьи не позволяют рассказать о каждом исполнителе в отдельности, ведь роли постоянных обитателей «Дна» — костылевского подвала, — сыграны превосходно...»

— Правильно! Дальше можно не читать!

— Это еще почему?! Да нет уж, все читай, до конца.